Дженнифер Ли Кэррелл - Шифр Шекспира

Я подождала. Незнакомец мог красться наверх, разгадав мою хитрость, чтобы дождаться, пока я себя выдам, или решил залечь у центрального входа. Стоп. Он был еще здесь — на лестнице тихо скрипнул ботинок. Я навострила уши, готовясь, чуть что, бежать, но так ничего и не услышала. Казалось, даже книги затаили дух вместе со мной.

Ночь была теплой, и все же меня разобрала дрожь. Наконец, достаточно выждав, я медленно вернулась к стене западного крыла — той, что выходила во двор. Окна смотрели на тот же читальный зал, что соседствовал с кабинетом Роз. Передо мной открывался вид на темный ряд кабинетных окон. Я уже собиралась оставить свой закуток, но тут в одном из черных проемов сверкнул красный лучик. Я пригляделась. Один этаж вниз, третье по счету окно. Окно Роз.

Он вернулся.

Промчавшись по лестнице и коридору, ведущему вдоль кабинетов, я шмыгнула между стеллажей во внешний проход. Дать мерзавцу по рукам за то, что хозяйничал в любимом пристанище моей Роз, я не могла. По крайней мере сейчас — в темноте, одна и без защиты. Но выяснить, кто он, не помешало бы.

Я поравнялась с поперечным проходом, что обрывался точно напротив ее кабинета. Выглянула из-за стеллажа — то с одной стороны, то с другой — и опять уловила красный отсвет фонарика в ее окне. Чужак был еще там.

Вытянув записку из Чемберса, я сунула ее в карман, а потом поставила томик на нижнюю полку соседнего стеллажа, запомнив его номер и место — через шесть книг с краю. Если придется, вернусь за ним завтра утром. Вероятность того, что его найдет кто-нибудь еще, была ничтожной — все равно что найти песчинку на берегу. Зато до тех пор он будет в безопасности.

Высунувшись из-за угла, я сделала шаг вперед, потом, крадучись, еще один. Разглядев впереди дверь кабинета Роз, я замерла. Пока все было тихо. Стоило мне шагнуть чуть ближе, и ночную тишину разорвал оглушительный визг сирены. Не успела я отскочить, как из-за двери вылетела темная тень и набросилась на меня, заламывая руку за спину. У моего уха раздался хриплый шепот, почти неразличимый сквозь вой сирены: «То милая Кэт, а то строптивая Кэт» [11] «Укрощение строптивой». Пер. М. Кузмина. .

Он знает, как меня зовут!

Я извивалась, силясь заглянуть нападавшему в лицо, но он так резко выкрутил мое запястье, что я охнула от боли.

Незнакомец рассмеялся — без намека на веселость или теплоту.

— Впрочем, как говорил другой персонаж — «Что в имени?..» [12] «Ромео и Джульетта». Пер. Т. Щепкиной-Куперник. Роз свое изменила. Теперь она тень отца Гамлета.

Мороз по коже. Я была права. Еще раз попыталась выкрутиться, но в тот же миг что-то сверкнуло и к моему горлу прижалось тонкое холодное лезвие. Убийца склонился ближе — я почувствовала на шее его дыхание.

— Может, мы и тебя переименуем.

Меня тряхнуло от ужаса.

— Беги, Кэт, — поддразнил он и внезапно исчез из ревущей темноты, словно его и не было.

Я побежала. Промчавшись через проход, вывалилась во внешний коридор со студенческими кабинками. Огляделась по сторонам. Бежать было некуда, а спрятаться — негде, кроме как… Припустив по коридору, я шмыгнула под стол кабинки. Куда же он исчез? Что случилось? Видимо, подстраховался, поставив сбоку сирену с датчиком движения. Стало быть, знал, что я вернусь.

Вой утих. Если он отключил сирену, значит, еще не успел скрыться. Из-за стеллажей донеслись осторожные шаги. «Уйди, — пожелала я всей душой. — Ради Бога, уйди».

Но нет — он повернул в мою сторону, ступая размеренно и останавливаясь у каждой кабинки. Наверное, заглядывает под столы. Меня ищет.

У соседнего отсека он задержался, и я подобралась, готовясь в любой миг сорваться. Против его ножа у меня только и было, что сам стол. Можно свалить его, вывести из равновесия, а самой в это время сбежать. Не блестящее решение, но все лучше, чем кончить, как крыса в мышеловке.

Я услышала шаг, потом еще один — и он просто прошел мимо моей кабинки, профланировал в конец коридора, даже не оглянувшись. Потом свернул к главному выходу и исчез. Где-то вдалеке прошелестела дверь лестничной клетки.

У меня вырвался вздох, даже всхлип облегчения. Выбравшись из-под стола, я встала и повернулась, чтобы снова нырнуть в тень между стеллажами, но тут меня отвлек квадратик лунного света на столешнице. Я присмотрелась. Когда я пряталась, там было пусто, а теперь на темной поверхности покоился одинокий листок. Я взяла его. Один край листа оказался неровным — видно, его вырвали из книги. Шрифт был как будто старинным, а бумага — плотной, желтоватой и тяжелой. Сейчас на такой не печатают.