Франк Тилье - Проект «Феникс»

— Да, и страсть эта осталась с ним вплоть до самой смерти: он же умер с буквами X и Y на груди… Так сказать, прощальный привет от убийцы.

Судмедэксперт распрощался и смылся: у него было еще много работы. В комнату безмолвно вошли санитары из морга и так же безмолвно засунули тело в черный пластиковый мешок. Громко, на всю комнату, вжикнула молния. Оставшись теперь один на один с Шарко, его начальник направился к двери в соседнюю комнату.

— Там сидел этот тип в пижаме. Закрылся и сидел со своей книжкой. Три сотни страниц, старательно пронумерованных авторучкой, но чистых, белых. Ты когда-нибудь такое видел?

— Не раз. Достаточно побывать в психиатрической больнице…

Шарко вздохнул и пошел узнать, как дела у Жака. Оказалось, что Леваллуа успел уже разобраться в принципе организации библиотеки: книги в шкафу были расставлены по темам: наука, естествознание, география, — а внутри каждой темы по алфавиту.

— Тернэ был педантом и аккуратистом до мозга костей. Если он показывал на это место, значит, здесь что-то не в порядке. То ли одна из книг стоит вверх ногами, то ли не на своем месте. В общем, что-то тут должно быть, что не соответствует всему остальному.

Комиссар, тоже изучавший порядок книг на полках, обратил внимание на несколько стоявших рядом томов с весьма выразительными названиями: «Не продолжать жизнь, которая не заслуживает продолжения», «Эвтаназия», «Способы борьбы с одряхлением общества»… Труды по евгенике, монографии о чистоте расы, насчитывались тут десятками. А справа на этой же полке стояла целая подборка изданий, посвященных проблемам вирусологии и иммунологии. Ничего захватывающего.

Леваллуа очень медленно спускался по ступенькам стремянки, изучая книги, находившиеся всякий раз на уровне его взгляда. И вдруг, вскрикнув, вытащил облаченной в перчатку рукой книжку из ряда:

— Вот те на! Книжка про ДНК среди книг по географии! Называется «Ключ к замку». А теперь догадайся, кто…

— Ладно, давай уже, рожай!

— Написал эту книжку не кто иной, как сам Тернэ!

Шарко протянул руку, взял у Леваллуа книгу и стал рассматривать обложку. На ней был рисунок Леонардо да Винчи: стоящий обнаженный мужчина, вписанный в четырехугольник и окружность. Кроме названия, у книги был и подзаголовок: «Тайные коды ДНК».

— Это «Витрувианский человек», — пояснил молодой коллега комиссара. — Здесь показаны пропорции человеческого тела, этот рисунок иллюстрирует гармоничность человеческого тела. Человек с разведенными в стороны руками и ногами вписывается в самые совершенные геометрические фигуры — квадрат и окружность. А знаешь, что Леонардо был левшой?

— А зачем это надо знать?

— Да просто так. Для повышения культурного уровня.

Шарко углубился в чтение текста на задней обложке. К ним подошел Белланже:

— Ну и что ты тут вычитал?

— Ничего не понимаю в этой аннотации! Послушай: «Почему числа двадцать шесть и тринадцать говорят о гармоническом большинстве отношений между миллиардами кодонов, составляющих человеческий геном, и наиболее часто встречающимся кодоном из шестидесяти четырех возможных типов кодонов? Как числа двадцать шесть и тринадцать распоряжаются этой гармонией? Почему среди трех миллиардов оснований, образующих молекулу ДНК, каждый кодон находит свою пару — свое отражение? Почему человеческий геном подчиняется закону золотого сечения? Эта работа, адресованная специалистам и просто увлеченным людям, даст ответы на многие давние ваши вопросы о том, как неустанно создается природой жизнь».

Белланже, казалось, лишился дара речи. Шарко перелистал первые страницы и вздохнул:

— По-моему, тут все так сложно, что без специального образования не разобраться. Целые страницы последовательностей нуклеотидов в ДНК, везде математические формулы, графики, текста почти нет. Почему Тернэ показал нам на эту книгу?

— Видишь подзаголовок: «Тайный код ДНК»? А на груди трупа были выжжены буквы X и Y. Может быть, эта книжка говорит не только о том, что можно прочесть на ее страницах? Может быть, она открывает нечто большее?

Белланже угрюмо полистал монографию, потом, со вздохом положив ее в полиэтиленовый пакет с застежкой-молнией, сказал:

— Сейчас же передам ее в лабораторию, криминалистам. Пусть эксперты-биологи, если понадобится, хоть ночь над ней просидят. Я хочу понять, куда это мы вляпались.

Вернувшись на набережную Орфевр, Шарко первым делом подошел к одной из камер предварительного заключения. Парень в черной пижаме сидел в углу и медленно перелистывал страницы своей книги. Одну, другую, третью… В черных его глазах мерцали искорки, и казалось, он пытается что-то найти на этих чистых страницах. На вид — лет двадцать, всклокоченные светлые волосы, длинные костлявые руки с чуть загнутыми наружу большими пальцами. Губы парнишки шевелились, но Шарко не удалось разобрать ни слова из того, что он шептал.