Измайлов Андрей - Русский транзит

Вот и прекрасно! Тогда еще вопрос: чем нужно накачать человека, чтобы он превратился в бревно?

Аминазан, барбамил, этаминол, галапиридол, трифазин, этапиризин… Достаточно?

Более чем! Спасибо.

Ответ я знал заранее, но отнюдь не мешает удостовериться. Значит, этаминол… И Маринка говорила что-то подобное, будучи не самым крупным специалистом. А Костик Сурнов – специалист. И не самый мелкий.

Не знает ли, к слову, Костик Сурнов: сколько может стоить полноценная здоровая печень или почка в валюте, если вдруг все-таки найдется на нее покупатель?

В баксах? Много. Тысяч тридцать. Но все это из области дурной…

фантастики, да-да, понимаю. Ленька Цыплаков, кстати, весьма любил ее почитывать, фантастику.

Почему – любил?

Потому что нет уже Птенца.

Как так – нет? Съехал что ли?

Съехал на тот свет.

Вот черт! Он же здоров был, как бык! Сам?.. Или его…

Сам, сам. Все под богом ходим. Давай, Костик, по стакану за упокой…

Не стал я развивать тему. Чем мог Сурнов, тем уже помог. Дальше я как-нибудь сам. Втягивать его в эту историю не стоило. Каждому свое. Он по простоте душевной сболтнет где не надо и влипнет. Даже не успеет сообразить, откуда и за что ему прилетело. Из другого мира. У него свой мир, у меня – свой. Так что лечи, Костик, бойцов, следи за соблюдением спортивного режима. А Бояров… что ж, Бояров. Ну посидели ночку, пощекотали нервы страшненькими историями. Как в детстве, в пионерлагере. На том и разбежались.

Однако детство давно кончилось. И вся катавасия с вурдалаками Чантурии, сгинувшим самородком из той же больницы, «внезапно» скончавшимся Цыпой – всё это приобрело реалистические черты. Из разряда сказки плавно перетекло в быль.

Быль: Чантурия Чантурией, но он с Давидом-Ильей – исполнитель, а за ними – очень серьезная организация. Золотое дно! При нашем бардаке – десятки, сотни никому не нужных бомжей-лимитчиков. Хоть на части разделывай, хоть целиком вывози – никто не хватится. Сертификация, валидность и прочая, прочая, прочая – вероятно, проблема. Но если ею заняться всерьез, то – решаемая проблема. Костик Сурнов вплотную этим никогда не занимался, поэтому настолько твердо уверен: невозможно. Однако нет ничего невозможного там, где пахнет зелененькими – и немалыми зелененькими.

Это посущественней будет, чем баночный «Туборг» брайтон-питерской мафии Грюнберга. И поопасней для меня, чем тот же взбесившийся Мишаня Грюнберг.

Можно, конечно, плюнуть на все и прямиком – в Комитет, к Валентину Сергеевичу Головнину. Доложиться. Разумеется, я – крутой, круче некуда, но против человека, а не против машины. А у них, у этих… «печеночных кампучийцев» – хорошо отлаженная машина. В механизм которой ненароком затесался Бояров Александр Евгеньевич. Перетрет, раздавит…

А вот хрен вам всем. И компетентные органы не дождутся от меня добровольного визита на манер заблудших героев совдеповского кино. Я не блатной, не вор, не Грюнберг – я живу не по их законам, Но и не по совдеповским. Я живу по собственному закону, который находится в душе. И пока есть силы, буду играть по своим правилам. А там… посмотрим. Да! Вот еще что… Не исключено, что компетентные органы настолько компетентны, что и вся эта комбинация с продажей на валюту доноров входит в их компетенцию. И кто-то стрижет свою долю. Тем более глупо заявляться в логово (или филиал логова, если угодно). А вот хрен вам всем!!!

– Камиль Хамхоев! – объявил диктор победителя.

Зал взорвался: полное «ура!» Ничего-ничего! По сумме питерские все равно москвичей вчистую сделали. Потому-то и «ура!» настолько громкое, что последняя надежда у столичных оставалась – на Камиля. Остальные провалились. Зато Камиль Кудрина победил в самом престижном тяжелом весе.

Эх, меня не было на месте Кудрина? Пропустить элементарный маэ-гери по среднему уровню! А еще ученик Боярова… Надо было ставить блок сокубо каке-уке, подхватывать бьющую ногу, протягивать ее вперед и – конечная контратака: тетцуи-учи по верхнему уровню. И завалился бы Камиль без вариантов.

Но он не завалился, а завалил. И теперь принимал поздравления, дружеские похлопывания по спине, от которых менее подготовленный человек просто просел бы, как на проколотых баллонах. Радовался чисто по-детски:

– Ага, Бояров! Я тебе говорил?! Я тебе вчера говорил?! А ты мне что говорил?! А теперь что скажешь?!

– Молодец! Что я могу еще сказать! Если бы не ты, столица бы вообще на ноль продула. А так – хоть есть чем утешиться, хоть какой-то престиж сохранить.