Вэл Макдермид - Тайные раны

— И урок начнется сейчас же, — негромко добавила она.

Архитекторы Кентонской мечети не сделали никаких попыток вписать свое творение в окружающее пространство. Череда краснокирпичных домов, выстроенных еще на рубеже XIX–XX веков, окружала беловатые стены и высокие минареты.

— Не устаю поражаться, как это они добились от городских властей разрешения возвести такую штуковину, — заметил Кевин, когда они свернули на Уилберфорс-стрит. — Как, по-твоему, им удалось это протолкнуть?

Пола сделала большие глаза:

— А ты что, не понимаешь, Кевин? В градостроительном комитете знают, какая поднимется буча, если они скажут «нет».

— Осторожно, Пола. Ты говоришь как начинающий расист.

Кевин лишь поддразнивал ее. Он-то поработал с настоящими копами-расистами и отлично понимал, в ком это есть, в ком нет.

— Меня заботит не раса или национальность, а религия. И неважно, кто это — ольстерские протестанты, ливерпульские католики или брэдфилдские мусульмане. Ненавижу, когда крикливые клерикалы начинают ханжить и впадают в истерику, едва им скажут слово поперек. Они попросту сами создают атмосферу нетерпимости и страха, и я их за это презираю. Честное слово, я никогда сильнее не гордилась, что я лесбиянка, чем когда парламент принял законопроект о запрете дискриминации по признаку сексуальной ориентации. Они и не догадываются, что это то, вокруг чего способны сплотиться протестанты, католики, мусульмане и иудеи. Мой маленький вклад в мирное сосуществование… Справа впереди есть место, — бросила она.

Кевин втиснул туда машину, припарковался, и они вернулись на полдюжины домов назад, чувствуя, что служат предметом любопытства, неприязни или тревоги для всех встречных в этой части Кентона. Они остановились возле дома номер 37. Аккуратно покрашенный, неприметный, безымянный; на окнах — тюлевые занавески. Дверь им открыла невысокая хрупкая женщина в шальварах, голову ее покрывала дупата [42] Дупата — разновидность чадры. .

— Что такое? Кто вы? — спросила она, прежде чем они сказали хоть слово.

— Я детектив-сержант Мэтьюз, а это детектив-констебль Макинтайр.

Ее ладони взметнулись к лицу.

— Я знала. Я знала, что случится что-нибудь плохое, если он туда отправится, я знала… — Застонав, она отвернулась и позвала: — Парвез, иди сюда скорее, это полиция, с Имраном что-то случилось.

Кевин с Полой переглянулись. Что происходит?

За спиной женщины появился высокий сутулый мужчина в восточном наряде.

— Я Парвез-хан. Имран — мой сын. Кто вы?

Кевин снова объяснил, кто они такие.

— Мы хотим поговорить с Имраном Беггом, — сообщил он.

Мужчина нахмурился и взглянул на женщину.

— Ты сказала, что-то случилось с Имраном? Что же случилось? — Он посмотрел на Кевина. — Что с нашим сыном?

Кевин покачал головой:

— Мне кажется, мы с вами не поняли друг друга. Мы просто хотим поговорить с Имраном. О его фургоне.

— О его фургоне? При чем тут его фургон? Фургон он с собой не взял. Вы ведь не из-за того, что с нашим сыном произошел несчастный случай? — растерянно спросил мужчина.

Кевин не хотел первым произносить слово «бомба». Поэтому он продолжал гнуть свою линию:

— Где Имран?

— Он на Ибице, — ответила женщина. — Он там на отдыхе. Подарок от его кузена Юсефа. В четверг утром Юсеф отвез его в аэропорт. Имран нам позвонил, как только добрался до места, просто чтобы мы не волновались. Он возвращается только завтра. Так что если его фургон попал в аварию, Имран не виноват.

Ее замешательство явно не было наигранным.

— У кого же этот фургон? — Кевин старался побороть смущение.

— У его двоюродного брата Юсефа. Они ездили в аэропорт на фургоне Имрана, — ответил мужчина. — А завтра Юсеф должен его на этом фургоне встретить.

— А где нам найти Юсефа? — поинтересовался Кевин.

— Даунтон-Вейл, Вейл-авеню, сто сорок семь. Но что случилось? Какая-то авария? — Парвез-хан переводил взгляд с Кевина на Полу и обратно. — Что произошло?

Кевин покачал головой:

— Боюсь, не могу вам ответить. — Он коротко устало улыбнулся. — Скажите спасибо, что ваш мальчик за границей. Благодарю за помощь.

Они уже повернулись, чтобы уйти, как вдруг из-за угла с визгом вывернул белый «форд-транзит» и понесся по улице в их сторону. Кевин замер, посмотрел через плечо на испуганные лица родителей Имрана Бегга.

— Прошу прощения, — извинился он. — Давай, Пола, нам пора в другое место.

Полицейские в черной форме высыпали из «форда», а Кевин с Полой заспешили к своей машине. Они уже почти добрались до нее, когда чей-то голос закричал им вслед: