Томас Харрис - Черное воскресенье

— Нет. Ни души — на много миль вокруг.

— Тогда мы и так прекрасно обойдемся. — Высокий протянул ему бумажку в пятьдесят долларов. — Вас что, моя рука пугает?

— Нет, нет, что вы!

— Тогда чего вы так на нее уставились?

Женщина, стоявшая рядом с высоким, неловко переступила с ноги на ногу.

— Я не нарочно, — пробормотал Логан. Он видел собственное отражение в темных стеклах очков этого человека.

— Вы двое идите, достаньте из самолета большую камеру, а мы с этим джентльменом все тут подготовим.

Смуглый и женщина скрылись в лесу.

— Как вас зовут?

— Логан.

— Отлично, мистер Логан. Будьте добры, найдите пару досок и положите на траву, прямо тут, у центра амбарной стены, чтобы наша дама могла на эти доски встать.

— Чего надо сделать?

— Положить сюда несколько досок, прямо посередине. Земля холодная, и, кроме того, нам надо, чтобы ступни были видны из травы. Некоторым нравятся женские ступни.

Пока Логан искал доски, высокий снял теодолит с треноги и укрепил на ней необычного вида изогнутый предмет. Потом повернулся к Логану и крикнул:

— Нет-нет, положите одну доску на другую. — Высокий сложил руки рамкой и, прищурившись, в нее посмотрел. — А теперь встаньте на доски, чтобы я мог убедиться, что все правильно. Так и стойте. Не двигайтесь с места. Вон они уже идут с видоискателем.

И высокий скрылся в лесу.

Логан поднял руку — почесать в затылке. На какой-то миг его мозг воспринял ослепительную вспышку, но грохота он уже не услышал. Двадцать винтовочных шипов изрешетили Гарри, а ударная волна швырнула его тело о стену амбара.

Ландер, Фазиль и Далия бежали к амбару сквозь клубы дыма.

— Фарш! — сказал Фазиль, глядя на то, что осталось от Логана.

Они перевернули тело и осмотрели спину. Очень быстро сделали снимки амбарной стены. Она прогнулась внутрь и походила на огромный дуршлаг. Ландер вошел в амбар. Сквозь сотни крохотных отверстий в стене проникал солнечный свет, и лицо Майкла словно осыпали веснушки, пока он щелкал и щелкал затвором фотокамеры, запечатлевая содеянное.

— Вполне успешно, — сказал Фазиль.

Они затащили тело Логана внутрь, облили бензином труп и сухие деревяшки вокруг и провели бензиновую дорожку длиной метров двадцать от входа в амбар. Огонь вспыхнул, рванувшись внутрь строения, и воспламенил лужицы бензина с такой силой, что все трое ощутили на своих лицах порыв горячего ветра.

Черные клубы дыма валили из амбара, когда «сесна», набрав высоту, скрылась из вида.

— Как вам удалось отыскать это место? — спросил Фазиль, наклонясь с заднего сиденья, чтобы Ландер мог расслышать его сквозь рокот мотора.

— В прошлом году я пытался найти динамит, — ответил Ландер.

— Как думаете, полиция сюда скоро нагрянет?

— Сомневаюсь. Здесь то и дело что-нибудь взрывают.

Эдди Стайлз сидел у окна в баре-закусочной нью-йоркского Аквариума и волновался. С того места за столиком, где он сидел, он мог видеть Рэчел Баумэн: она стояла внизу, метрах в сорока от него, у перил пингвинария. Но беспокоила его вовсе не Рэчел, а те двое, что стояли рядом с ней. Стайлзу очень не нравился их вид. Тот верзила, что слева от нее, явно из таких, с кем лучше дела не иметь, прямо Человек-Гора Дин, [40] Человек-Гора Дин (Фрэнк Симмонс Ливитт) — один из известнейших боксеров-профессионалов в США в 1900-е годы, человек необычайно высокого роста, весивший около 130 кг. а другой — чуть поменьше ростом, но гораздо страшнее. Все движения этого человека были легки и экономны, а его спокойствие было таким, какого Эдди привык бояться. Так двигались хищники в том мире, где Эдди когда-то жил. Крупные хищники. Оба сильно отличались от головорезов и киллеров, услугами которых пользуются акулы-ростовщики, от тех тяжеловесных крутых парней, которые только и умеют, что оружие в ход пускать.

Эдди не понравилось, как этот второй человек окидывает взглядом все возвышенные места — крышу аквариума с акулами, ограду на дюнах, отделяющих нью-йоркский Аквариум от пляжей Кони-Айленда. Неторопливый осмотр возвышенностей, и вот его взгляд уже скользит внизу, скрупулезно, словно перед наступлением пехоты, изучая местность от ближнего плана к дальнему. И как ни в чем не бывало он не переставал при этом грозить пальцем какому-то заинтересовавшемуся ими пингвину.

Эдди уже жалел, что выбрал это место для встречи. По будням толпы посетителей Аквариума редели, и он не мог чувствовать себя незаметным, неотличимым от других.