Томас Харрис - Черное воскресенье

Через два часа Фазиль сидел в публичной библиотеке, изучая одну из статей в справочнике Джейн «Летательные аппараты всего мира». Из библиотеки он отправился в отель «Монтелеоне», где списал номер установленного в холле таксофона. Списал номер еще одного таксофона — на вокзале, потом отправился в контору компании «Уэстерн юнион», чтобы отправить международную каблограмму. На бланке каблограммы он написал тщательно продуманный текст, постоянно сверяясь с маленькой карточкой — кодовой таблицей, вклеенной в футляр его фотокамеры. Через несколько минут коротенькое личное послание уже мчалось по подводному кабелю за океан, в Ливию — в город Бенгази.

Фазиль вернулся на вокзал на следующее утро, ровно в девять. Он снял с будки таксофона при входе желтую наклейку «Не работает» и приклеил ее к стеклу другого, выбранного им накануне таксофона, в самом конце ряда. Взглянул на часы. Еще полчаса ждать. Сел на скамью рядом с таксофоном и развернул газету.

Никогда раньше Фазиль не решался воспользоваться связями Наджира в Ливии. Он и сейчас не отважился бы на это, будь Наджир жив. Фазиль лишь забрал в Бенгази пластиковую взрывчатку, после того как Наджир об этом договорился, но кодовое имя «София», придуманное Наджиром для их операции, открыло тогда Фазилю в этом городе все нужные двери. Он включил это имя в свое послание и надеялся, что оно снова сработает.

В девять тридцать пять телефон зазвонил. Фазиль снял трубку после второго звонка.

— Алло?

— Я хотел бы поговорить с миссис Юсуф.

Связь была неважной, в трубке скрипело и трещало, но Фазиль узнал голос ливийского офицера, отвечающего за связь с «Аль-Фатахом».

— Значит, вы звоните Софии Юсуф?

— Говорите.

Фазиль заговорил очень быстро. Он понимал, что ливиец не станет долго разговаривать по телефону.

— Мне нужен летчик, умеющий пилотировать грузовой вертолет «Сикорский-S-58». Это дело чрезвычайной важности. Он нужен мне в Новом Орлеане не позже чем через шесть дней. Им придется пожертвовать. — Фазиль знал, что просит о вещах трудновыполнимых. Однако он знал и то, что в Бенгази и Триполи «Аль-Фатах» располагает неизмеримыми ресурсами. И он поспешил добавить, прежде чем ливиец успел возразить: — Вертолет сходен с машинами, которые использовались русскими при строительстве Асуанской плотины. Передайте мой запрос на самый верх. На самый верх! Я выполняю поручение Одиннадцатого.

«Одиннадцатый» — кодовое имя Хафеза Наджира.

Голос человека на том конце провода звучал тихо, словно тот шептал в трубку.

— Возможно, что такого человека найти не удастся. Это очень трудно. Шесть дней — ничтожно малый срок.

— Если я не получу его через шесть дней, его приезд будет бесполезен. Мы очень много потеряем. Я должен его получить. Позвоните мне через двадцать четыре часа по второму телефону. Это дело первостепенной важности.

— Я понял, — произнес голос в шести тысячах миль от Фазиля. Трубку повесили.

Фазиль вышел из телефонной будки, а затем и из здания вокзала бодрым шагом. Связываться напрямую с Ближним Востоком было чрезвычайно опасно, но нехватка времени делала риск оправданным. Просьба о пилоте почти невыполнима. Среди партизан летчиков нет. Пилотировать грузовой вертолет с подвешенным к нему тяжелым грузом — большое искусство. Таких пилотов — раз-два и обчелся. Но ливийцам и раньше удавалось сделать все необходимое для «Черного сентября». Разве полковник Каддафи не помог осуществить акцию в Хартуме? Даже оружие, которым были убиты американские дипломаты, провезли в страну в ливийской диппочте. Тридцать миллионов долларов в год приплывает в руки «Аль-Фатаха» из ливийской казны. А сколько может стоить пилот? У Фазиля были все основания надеяться. Только бы они нашли такого летчика, да поскорее.

Шестидневный срок, на котором настаивал Фазиль, не вполне соответствовал действительности, поскольку до матча на Суперкубок оставалось еще две недели. Но ведь придется как-то приспосабливать бомбу к другому летательному аппарату. Необходим некоторый запас времени и помощь пилота, хорошо знающего свое дело.

Фазиль заранее взвесил все доводы против поисков пилота, взвесил и рискованность прямой просьбы о присылке такого человека, сравнив все это с тем великолепным результатом, которого он добьется, если пилота найдут. Он решил, что игра стоит свеч.

А что, если его каблограмма, на вид вполне невинная, попадет в руки американской полиции? Что, если цифровой код телефонов известен этому еврею — Кабакову? Такое вряд ли возможно, Фазиль это понимал, но все же беспокоился. Полиция, конечно, ищет пластиковую взрывчатку, но ведь им неизвестен характер операции. Ничто не указывало на то, что акция должна пройти в Новом Орлеане.