Уэйн Сэлли - Болеутолитель

— О Господи, что-то случилось с Бабулей!

— Прекрати, — оборвал его Колин Натмен и обратился к полицейским: — В чем, собственно, дело?

Тремалис, Рив Тауни и Американская Мечта тоже подошли поближе. Рив дотронулась до ручки кресла Майка. Рицци бросил взгляд на девушку и обратился к Американской Мечте:

— С какой это стати вы так нарядились?

— Офицер, я — то, на чем стоит этот город, — ответил Эйвен так торжественно, как будто исполнял национальный гимн при открытии бейсбольного сезона.

Рицци, который уже сталкивался с Американской Мечтой прежде, бросил своему партнеру красноречивый взгляд. Мол, понял? Псих!

— Я — Американская Мечта. Вы здесь потому, что в дело замешан Болеутолитель, — уверенно добавил Шустек. Ручка Морисетти дернулась, но он не стал ничего записывать.

Один из постояльцев по имени Чузо сказал в своей обычной деликатной манере:

— Мы тут как раз обсуждали этого парня, Болеутолителя…

— Я так понимаю, — начал Рицци, бросив взгляд на своего партнера, — это означает, что миссис Джерриксон действительно жила здесь.

— Живет здесь, — поправил Морисетти, хотя и не очень уверенно, — Нам неизвестно, что…

— О Господи, неужели она… — хриплый шепот Серфера был не громче, чем голос кающегося на смертном одре грешника. Лукас Уинтер положил ему руку на плечо. Натмен глубоко вздохнул.

— Может быть, с ней случился сердечный приступ, и ее увезла «скорая» — предположил кто-то.

— А может быть в этот самый момент Болеутолитель нашу бедную Вильму… — больше Майк не смог ничего сказать, потому что слюна стала выступать из-под его шунта и в уголках рта.

— Ладно, давайте-ка начнем сначала, хорошо? — Рицци очень боялся, что найдется еще один труп, точнее еще какая-нибудь обугленная с краю конечность. Болеутолитель сейчас мог выйти на охоту, ему нравились холодные ночи, полные жестокости, и он готов был наказывать храбрецов, рискнувших в такую ночь оказаться на улице.

— Нам позвонил парень, который сказал, что Джерриксон — его тетка и она потерялась.

— Бессердечный тип этот племянник, правда? — вставил Натмен.

— Вы должны хорошо понимать, — сказал Морисетти, — Там в городе орудует маньяк-убийца…

— Видите ли, я не вправе вмешиваться в ваши дела, ибо вы свободные люди, — закончил за него Рицци, сказав то, что давно вертелось у него на языке. — Но неужели же никому из вас не пришло в голову подождать на улице вместе с ней, пока за ней не приедет ее племянник? Он приехал и подумал, что она отменила свой визит из-за плохой погоды, а потом все-таки решил проверить, все ли с ней в порядке.

— Вы хотите сказать, что ее не было там, возле театра вообще? — спросил Натмен, вспомнив о книге псалмов, которую принес священник.

— Мы же ее не провожали, — резко ответил Морисетти. — Одна девушка из «Бизнес-Сервис» сказала нам, где живет Вильма Джерриксон.

Рив с треском откупорила банку пива. Все вздрогнули. Она, не смущаясь устремленных на нее взглядов, присосалась к банке.

— Бабуля запрещала провожать ее, — сказал Майк. — Боже правый, джентльмены, это же был час пик, и она стояла прямо на углу!

— Это правда? — спросил Рицци.

— Подождите… позвольте мне спросить вас всех, — вмешался Морисетти, — Вы вообще когда-нибудь выходите на улицу?

Когда он говорил это, то смотрел на Тремалиса, Эйвена и Рив — ходячих. Они были преступниками, потому что не имели явных физических уродств.

— Может, стоит выйти посмотреть, не разъезжает ли она вдоль Стейт-стрит? — это сказал Зуд, который вообще говорил очень редко и очень тихо. — Может, она решила сделать какие-нибудь покупки к Рождеству, потеряла счет времени и…

— Одна из причин, которая привела нас сюда, — сказал Рицци, не слушая Зуда, — это выяснить ее приметы, во что она могла быть одета и тому подобное…

Пока продолжался этот разговор, двери распахнулись и внутрь ввалился Шефнер Блекстоун, имевший в Лупе довольно дурную репутацию. Он что-то бубнил про себя. Сквозняк зашуршал страницами газет, лежавших на столе.

— Я ее видел, видел ее! — Он говорил про Мими-Крикунью, знакомую алкоголичку, но копы подумали, что речь идет о Вильме Джерриксон.

— Где и когда это было? — спросил Рицци.

— Ну, в общем, там, — Шефнер немного растерялся, потому что никак не ожидал увидеть здесь полицейских.

— Когда это было, ты, грязная пташка? — теряя терпение, повторил Рицци.

Шефнер, польщенный всеобщим вниманием, осклабился, продемонстрировав беззубые десны: