Марк Вайнгартнер - Месть Крестного отца

Майкл Корлеоне все же остался в Мэне на целую неделю, как и планировал, но едва ли то время можно назвать отдыхом. Аль Нери и Донни Бэгс устроили в гостинице штаб: обложившись телефонами, пытались разъяснить ситуацию с Томом Хейгеном и придумать, как подтвердить подозрения Майкла насчет Карла Трамонти. Аль договорился с хозяином гостиницы, и вскоре все восемь комнат или пустовали, или были заняты Майклом, членами его семьи или его людьми.

Телевизор в вестибюле работал постоянно, обычно без звука, мелькали кадры президентства Джимми Ши. Также показывали бесчисленные виды «Фонтенбло» снаружи. Снова и снова крутили вступление в должность президента Пейтона — к этому некоторым придется привыкнуть, к президенту Эмброузу Пейтону «Крошке».

Рита по большей части тоже сидела в гостинице, уставившись в телевизор, хотя ходила вместе со всеми ужинать и пару раз сыграла в бильярд, чтобы сблизиться в Энтони и Мэри. В основном эти попытки заканчивались полным фиаско, включая памятные моменты, когда ее выгнали из дома и когда ее укачало в лодке и Майкл с Энтони спорили, кому убирать блевотину.

Бильярдные столы поставили в комнате отдыха в «Траске», и к Майклу тотчас вернулась способность видеть углы и траектории движения шаров. Он пытался обучить этому детей, но игра не давалась им столь естественно. Майкл стремился выразить секреты словами и передать двум самым любимым людям. Вскоре терпение иссякло у обеих сторон.

Каким-то образом газеты Нью-Йорка пронюхали об исчезновении Тома Хейгена и стали публиковать статьи с анонимными источниками. Появлялись они среди всего прочего на странице города. Это были вчерашние новости, в особенности на фоне смерти Джимми Ши.

В желтой прессе пустили слух, будто Том Хейген задержан агентами ФБР Рассказывая об этом Майклу, Аль Нери посоветовал не волноваться, что только усилило волнение.

В день похорон президента шел дождь. Семья осталась дома и наблюдала за церемонией по телевизору. Даже Кей пришла. Слишком большая трагедия, чтобы ссориться. Дети покойного, мальчик и девочка, были немногим моложе, чем у Майкла. У всех сжалось сердце. На самом деле скорбящие дети были возраста дочерей Тома Хейгена. Казалось, любая произнесенная фраза только усугубит всеобщее состояние.

Когда начали показывать погребение, Кей обняла детей, а уходя, прошептала Майклу, чтобы позвонил, если появятся вести от Тома.

Вечером Майкл с Ритой и детьми отправился в ресторан, где подают омаров. Мэри отказалась есть, увидев омаров живыми в аквариумах, а Энтони заявил, что у него аллергия. Тогда они пошли смотреть фильм с Марлоном Брандо, снятый на Ривьере. О том, как Брандо и Дэвид Нивен пытаются обманом затащить девушку в постель. Вроде комедия. Майкл нашел картину безвкусной и посреди сцены, где Брандо притворялся умственно отсталым с комплексом Наполеона, поднялся и начал выпроваживать Риту и детей из кинотеатра.

Рита сказала, что фильм ей нравится и она хочет остаться.

— Можно я тоже досмотрю? — спросил Энтони. — Мне весело.

— Нет, — отрезал Майкл, не сводя сердитого взгляда с Риты.

— Я остаюсь, — запротестовала она.

— Как считаешь нужным, — ответил Майкл, забрал детей и ушел.

Рита вернулась в гостиницу через четыре часа, пьяная. С того времени она спала в отдельном номере.

Майкл вообще не спал.

Последние несколько вечеров в Мэне Донни Бэгс отвозил Майкла в школу. Охранник пропускал его в комнату отдыха. Пока Бэгс дремал за рулем «Кадиллака», Корлеоне играл в одиночку, задерживаясь глубоко за полночь.

По возвращении в Нью-Йорк Майкла ждала масса запущенных дел и гора непрочтенной почты.

Он закрылся в кабинете и приступил к работе. Аль Нери пошел на кухню заварить кофе и сортировать корреспонденцию. Кухня находилась на другом конце пентхауса, и когда Альберт вскрикнул, прозвучало это, будто его укусила оса или он прищемил палец — то есть больно, но ничего страшного. Майкл решил проверить, что случилось, на всякий случай.

Войдя на кухню, он почувствовал запах гнили. Аль Нери стоял над открытой коробкой, сжимая знакомый пиджак и газеты.

Газеты из Майами.

Внутри коробки был мертвый детеныш аллигатора.

Они ничуть не удивились, обнаружив в кармане пиджака бумажник Тома Хейгена.

Джеймс К. Ши был похоронен, страна онемела от горя и смятения, а делегаты съехались на повторный съезд. С минимальной помпезностью и без церемоний, после короткой эмоциональной речи сенатора Патрика Гиэри от Невады они выдвинули президента Пейтона кандидатом на осенние выборы.