Лоран Ботти - Проклятый город. Однажды случится ужасное...

Несколько посетителей сказали: «Здорово, Пьеро!» — пока Джионелли шел мимо столиков к бару. Он перебросился несколькими словами с хозяином, потом тот коротким движением головы указал ему на Бертеги.

Держа в руке рюмку анисового ликера, человечек направился прямо к комиссару.

— Интересно, какая муха укусила Соню, что она направляет ко мне легавого? — сказал он вместо приветствия и окинул Бертеги быстрым взглядом, который выражал одновременно осуждение и веселое удивление.

«Легавые» вместо «мусора»… Анисовый ликер… Очевидно, Джионелли, как и хозяин заведения, принадлежал к вымирающему поколению воровской аристократии, а не к нынешнему сброду, — иными словами, предпочитал игру и девочек дракам и наркотикам.

— Она предупредила, что ты будешь обращаться ко мне на «ты»…

— Так ты сам первый и начал. Мне-то все равно. Ну, давай на «ты». Как там тебя…

— Бертеги.

— Лейтенант? Комиссар?

— Комиссар.

— Вон как! Тогда это серьезно… Хотя, конечно, комиссар в Лавилле — это даже не лейтенант на Орфевр, тридцать шесть…

Бертеги проигнорировал сарказм и произнес всего два слова:

— Анри Вильбуа.

Джионелли на мгновение замер. Потом отодвинул стул от столика и сел.

— Да, теперь начинаю понимать, с какого боку тут Соня, — проговорил он словно бы сам для себя. — Значит, ты ищешь Вильбуа? Но тут я тебе ничем не помогу, я в последний раз его видел… — он несколько секунд подумал, — лет двадцать назад. И потом, с чего вдруг я должен…

— Твоя кузина сказала примерно следующее: в Лавилле творятся странные дела, и надо, чтобы это когда-нибудь прекратилось…

Джионелли кивнул.

— Да, понимаю…

Он вздохнул, отпил немого ликера, прищелкнул языком.

— Ну, валяй, комиссар, я тебя слушаю.

— Мне нужна информация о Вильбуа. Он был игрок, так?

— Да.

— Насколько я понимаю, это была его основная деятельность?

— Не совсем так. Но какое-то время да. Деньги так и липли к его рукам. Я никогда такого не видел, ни до, ни после. Дэвид Копперфилд рядом с ним выглядел бы неуклюжим, как Винни-Пух. Если ты садился с ним играть, надо было быть готовым к тому, что он в любой момент предъявит тебе четыре туза… Р-раз! — и вот они! — Джионелли пошевелил пальцами, словно разворачивал карты веером.

— Значит, ты хорошо его знал? Если даже с ним вместе играл?

— Мы познакомились лет тридцать назад. Я тогда был еще совсем зеленый, да и он тоже… По сколько нам было? Лет по двадцать — двадцать пять… Ну да, мы с ним корешились, некоторое время мотались вместе по игорным домам — и здесь, и в Панаме… куда нас только черти не носили! Мы туда ездили за рабочим инструментом.

Бертеги кивнул: он знал, что многие профессиональные игроки покупают специальное оборудование в магазинах для престидижитаторов, — он даже был в таком магазине, известном на всю Францию, на Кардиналь-Лемуан, в Пятом округе Парижа.

— И что потом?

Джионелли немного поколебался, вертя в пальцах рюмку. У него были длинные гибкие пальцы пианиста, которыми следовало бы касаться клавиш рояля, а не щербатой рюмки.

— Потом он постепенно начал завязывать с игрой. Меня это не слишком устраивало — мы хорошо зарабатывали с ним в паре… Хотя он весь свой выигрыш спускал в казино на следующий же день… Я не мог понять, в чем дело. И вот однажды мы с ним слегка выпили, и я спросил, почему он отошел от игры и как ему, несмотря на это, удается по-прежнему покупать рубашки от Диора и костюмы от Ренома. Тогда он на меня посмотрел… очень долгим взглядом, который я помню до сих пор, потому что у Вильбуа были самые холодные глаза, какие я только видел в жизни… И сказал: «Думаешь, Пьеро, своими руками всего можно добиться? Одного таланта мало. Он помогает, конечно, но его одного недостаточно. Вот и приходится служить тому, кто… сдает карты. Сечешь? Кому-то могущественному… Гораздо более могущественному, чем ты или я…»

Я мало что понял, но мне стало чертовски не по себе. Вообще, с Вильбуа я никогда не чувствовал себя спокойно. Он был одним из тех типов, что могут воткнуть тебе в спину нож и при этом будут улыбаться в лицо.

Потом он сказал: «Ты ведь слышал про Фауста? Вот и я как Фауст… мне надо вернуть должок. Я играл, я выигрывал… теперь я должен служить ЕМУ постоянно…»

— Ему? — переспросил Бертеги. — Кому ему ?

Джионелли пожал плечами.

— Прочти «Фауста», комиссар…

Бертеги проигнорировал совет и спросил:

— Вильбуа проходил по нашумевшему делу семь лет назад?