Лоран Ботти - Проклятый город. Однажды случится ужасное...

«Доктор Рут» бросила на комиссара нерешительный взгляд.

— Я его почти не помню… Я тогда только недавно начала работать.

— Пока, Соня!

Бертеги на мгновение повернул голову: молодая женщина, прежде сидевшая за ноутбуком, направлялась к выходу, одетая в замшевое пальто, слишком шикарное для здешних мест. Но официантка не обратила на нее внимания. Она с сосредоточенным видом ожидала новых вопросов.

— Я понимаю, что для вас этот разговор несколько… неожиданный, но мне хотелось бы разобраться в подробностях этой истории. Узнать, что именно их связывало.

Она кивнула, но ничего не ответила.

— А откуда вы узнали, что он игрок? — спросил Бертеги.

— Ну, Лавилль — маленький город… А «Сент-Экзюпери» — это как Лавилль в миниатюре. В основном здесь приличная публика, но этот был явный проходимец. В те времена многие думали так: если он до сих пор не за решеткой, то это только потому, что у него есть покровители. Какие-то высокопоставленные люди… По мне, так похоже на правду.

Бертеги изобразил удивление.

— У меня есть кузен, он уехал в Дижон много лет назад… Один из тех парней, которых вы могли видеть у себя в кабинете… Словом, он знал этого фрукта.

— Понимаю. В таком случае Одиль вряд ли была с ним счастлива.

— Не знаю… Иногда она действительно выглядела подавленной.

— Вы не знаете, что с ним стало?

На мгновение глаза собеседницы как-то странно блеснули.

— Нет.

— И ваш кузен тоже не знает?

— Я редко с ним вижусь, а когда такое случается, не говорю с ним о его знакомых.

В этот момент дверь снова распахнулась, и вошли двое посетителей.

— Мне нужно вернуться к работе, — сказала Соня, поворачиваясь к кофейному автомату.

Бертеги в задумчивости еще некоторое время сидел возле барной стойки, озадаченный как неожиданной словоохотливостью Сони, так и резким прекращением разговора. Во всяком случае, его визит сюда нельзя было назвать бесполезным: если приятель Одиль Ле Гаррек действительно принадлежал к какой-то местной преступной группировке, то касательно него будет легко найти информацию. Надо поручить это Клеману, у того наверняка есть своя сеть информаторов, решил Бертеги. Сам он, как новоприбывший, еще не успел обзавестись собственными осведомителями.

Комиссар достал из кармана пару монет, и тут у него зазвонил мобильник. Он положил деньги на стойку, нажал клавишу соединения и направился к выходу.

— Комиссар Бертеги.

— Добрый день…

Женский голос. Нерешительный и тревожный одновременно.

— Это Анна-Лаура Мансар…

Бертеги не сразу ее узнал.

— Помните… вы просили меня позвонить, если кто-то из моих детей что-нибудь вспомнит?..

Да, точно: мать двух мальчишек, которые были вместе с жертвой ночью в парке…

— Я вас слушаю, мадам.

— Так вот… Знаете, наверно, будет лучше, если вы приедете… Младшему три ночи подряд снятся кошмары, и… я даже не знаю… кажется, он что-то видел…

— Он вам сказал, что именно?

— Я… видите ли, по телефону это… сложно…

— Хорошо, я еду, — сказал Бертеги.

Он уже прошел по аллее десятка два метров в сторону выхода, когда чьи-то торопливые шаги за спиной заставили его обернуться. «Доктор Рут», она же Соня.

— Я ничего не знаю, — проговорила она, поравнявшись с ним. — Действительно ничего. Но если вам понадобится информация об этом Анри, вот…

Она протянула ему клочок бумаги. На нем было написано торопливым почерком: «Пьер Джионелли, кафе „Геранда“, квартал Моншапэ, Дижон».

— Это мой кузен, — пояснила она. — Думаю, он сможет вам помочь. Он теперь более-менее исправился, но по-прежнему не любит лега… полицейских, поэтому скажите ему, что вы от меня.

Бертеги пристально посмотрел на официантку.

— Почему вы решили это сделать? — спросил он.

Лицо Сони было сумрачным и, несмотря на макияж, казалось каким-то выцветшим. Ее взгляд скользнул по внутреннему двору «Сент-Экзюпери», по кронам деревьев, затем потерялся где-то над крышами.

— Я не знаю, что именно вы расследуете, — сказала она, не глядя на комиссара. — И не знаю, кто по-настоящему вас интересует… Но здесь происходит очень много странных вещей. Я думаю, Одиль Ле Гаррек в каком-то смысле тоже была… одной из этих странностей.

Дверь мягко закрылась за спиной Одри. Она торопливо вышла во двор, слегка удивленная тем, что Соня с ней не попрощалась: уже второй раз за недолгое время она видела официантку подавленной и озабоченной, хотя обычно та пребывала в жизнерадостном настроении. В первый раз это совпало с первым туманом, и вот сейчас опять то же самое — когда Соня разговаривала с каким-то незнакомым человеком с головой породистого умного пса, элегантным, как пожилой римлянин, прогуливающийся по виа Кондотти.