Лоран Ботти - Проклятый город. Однажды случится ужасное...

Поскольку Одри всегда была сторонницей индивидуального подхода, она также внесла в анкеты и более личные вопросы: «Есть ли у вас домашние животные?», «Чем вы любите заниматься в свободное время?», а также «Каков ваш девиз?» (каждый раз приходилось объяснять, что имеется в виду). Вместо ответа на последний вопрос Бастиан написал странную фразу, от которой по спине Одри пробежал холодок: «Однажды случится ужасное, и с тех пор ничто не будет так, как прежде». Это сильно отличалось от шаблонных отписок вроде «Кто хочет, тот добьется» и тому подобных, к которым она уже успела привыкнуть.

В тот же вечер Одри, ясно не осознавая почему, но смутно предчувствуя что-то неладное, дала себе обещание поговорить с этим учеником с глазу на глаз. Однако, если не считать ответов на вопросы анкеты, Бастиан не демонстрировал своим обликом и поведением ничего необычного. Скорее его можно было отнести к тем ученикам, которых учителя легко забывают: средняя успеваемость, молчаливость, никаких ссор или драк с одноклассниками… Почти незаметный мальчик.

Вместе с тем его нельзя было назвать легкоуязвимым — он никогда не проявлял признаков слабости. Вплоть до сегодняшнего случая… Только тогда, после того как он стряхнул кошмарное наваждение и снова смог воспринимать окружающий мир, Одри заметила в его глазах, темных, словно беззвездная ночь, это особое выражение — постоянного, безысходного страдания.

И тогда в мозгу Одри сформировалось мгновенное, но абсолютно категорическое суждение: Бастиан Моро — проблемный ученик.

Сразу же вслед за этим возникло убеждение, что она должна ему помочь.

Мальчик едва осмеливался на нее смотреть.

— Я бы хотела поговорить с тобой, Бастиан…

Одри сидела перед ним в кресле, слегка отвернувшись, чтобы не смущать его взглядом в упор. Наконец Бастиан поднял на нее глаза. На его тонком лице появилось решительное выражение, даже слегка высокомерное — хотя Одри догадывалась, что он делает над собой усилие, чтобы не обнаружить свои настоящие эмоции.

— Бастиан, что не так?

— Что… о чем вы?

— Тебя что-то тревожит, не так ли?

Он нервно вертел в пальцах ручку, в то же время пытаясь, не без некоторого успеха, изображать равнодушие — словно просто собирал головоломку. В двенадцать лет он уже обладал привычками взрослого человека, которому приходится постоянно что-то скрывать от окружающих.

— Что вы хотите сказать?

Его голос не дрожал. Вид у мальчика был даже слегка заносчивый. Одри восхищалась Бастианом — ведь совсем недавно он стал посмешищем для сотни учеников, среди которых были и его одноклассники, и теперь, без сомнения, понимал, что этот случай не приведет к улучшению отношений с ними, скорее наоборот… Но все равно мальчик держался хорошо.

— Послушай, я знаю, что я для тебя всего лишь учительница. И, само собой, у тебя нет никакого желания посвящать меня в свою жизнь и свои проблемы. Или… в твои кошмары. Но только вот… я наблюдала за тобой, Бастиан. Думаешь, никто тебя не видит — то есть действительно не обращает на тебя внимания? Может быть, это верно относительно других учителей. Что касается меня, я считаю тебя одаренным учеником. Ты, наверно, думаешь, откуда я это знаю — всего лишь из твоих оценок, и все?

Никакого ответа.

— Очень просто: у тебя хорошая успеваемость, в то время как тебя никогда нет в классе.

Бастиан уже собирался возразить учительнице, но она жестом его остановила.

— О, конечно, в физическом смысле ты присутствуешь на занятиях. Насколько я помню, ты с начала года еще не пропустил ни одного урока — по крайней мере ни одного моего урока. Но я говорю не о твоем физическом теле — оно-то здесь. — И Одри слегка постучала по его лбу тонким пальцем, на котором поблескивало золотое колечко с небольшим изумрудом. — Но я прекрасно знаю, что твои мысли витают где-то далеко. Ты пребываешь в каком-то своем мире. Или… — она слегка поколебалась, — в своих кошмарах.

Никакой реакции. Взгляд Бастиана был отсутствующим.

— Ты знаешь, иногда наиболее одаренным ученикам сложно приспособиться… они чувствуют себя не в своей тарелке среди чужих людей. И они от этого страдают, потому что им, как и всем остальным, тоже хочется веселиться, иметь друзей… Понимаешь, Бастиан?

Стена немоты по-прежнему оставалась неприступной. Но, конечно же, он все понимал. Разве она когда-нибудь видела его в компании сверстников?

— Так вот, твой кошмар… давай о нем поговорим?