Деннис Лихэйн - Мистик-ривер

Черт. Шон не должен допускать даже мысли об этом.

— Мой коллега хочет лишь присмотреться к Дейву. Это не одно и то же. Подозреваемого у нас нет, Селеста. Понятно? Нет, и все! Единственное, что у нас есть, — это дыры в рассказе Дейва. Мы заделаем эти дыры, и все будет кончено. И все довольны.

На него напали, хотелось сказать Селесте. Он вернулся домой весь в крови, но это только потому, что его хотели ограбить. Он не делал этого. А если я и думаю, что мог сделать, то другая часть меня знает, что не такой Дейв человек. Я с ним сплю. Я вышла за него замуж. А за убийцу я бы не вышла, слышишь, ты, полицейская морда!

Она пыталась вспомнить, чем собиралась успокаивать себя во время допроса, когда к ним придут полицейские. В ту ночь, отстирывая кровь от одежды Дейва, она была уверена, что план, как вести себя во время допроса, у нее есть. Но тогда она еще не знала, что убита Кейти и что полицейские станут расспрашивать ее, не замешан ли в этом Дейв. Разве могла она предвидеть такое? А этот полицейский — такой лощеный, самоуверенный и такой милый. Вовсе не похож на пузатого пьянчугу, которого она себе воображала. Он старый друг Дейва. Дейв рассказывал ей, что этот Шон Дивайн был тогда на улице с ним и Джимми Маркусом, когда подъехала машина и увезла Дейва. А потом друг его вырос, превратился в этого умного, красивого парня, с голосом, который слушала бы и слушала, со взглядом, который плавит тебя, как свечку.

Господи Иисусе, как ей быть? Ей нужно время. Время подумать, побыть в одиночестве, разумно все взвесить. Нельзя, чтобы с заднего сиденья на нее смотрело платье мертвой Кейти, а спереди на нее смотрел этот полицейский своими злобными и похотливыми глазами.

Она сказала:

— Я спала.

— Что?

— Я спала, — повторила она. — В субботу, когда Дейв вернулся, я уже была в постели.

Полицейский кивнул. Он опять наклонился к машине и стоял, похлопывая по кузову. Казалось, он удовлетворен. На все свои вопросы он получил ответ. Ей запомнилось, что волосы у него очень густые, а на макушке — темнее, и чернота сползает полосками: темное на светло-русом. Запомнилось, как тогда подумала, что вот такому облысение не грозит.

— Селеста, — произнес он своим вкрадчивым хрипловатым голосом, — по-моему, вы напуганы.

И Селеста почувствовала, как сердце ей сжала чья-то грязная лапа.

— Вы напуганы, и мне кажется, что-то знаете. Я хочу, чтобы вы поняли: я на вашей стороне. И на стороне Дейва. Но на вашей — больше, потому что, как я уже сказал, вы напуганы.

— Я не напугана, — наконец выговорила она и открыла дверцу со стороны водителя.

— Напуганы, — повторил Шон, отступая от машины.

Селеста села за руль и поехала по авеню.

По возвращении в квартиру Шон застал Джимми в коридоре — тот разговаривал по мобильнику.

Джимми сказал:

— Да, про фотографии я не забуду. Спасибо. — Он дал отбой и взглянул на Шона. — Похоронное агентство Рида, — сказал он. — Они забрали тело с медицинской экспертизы. Говорят, я могу прийти и принести все, что нужно. — Он пожал плечами. — Им надо окончательно обговорить все детали церемонии, ну и так далее.

Шон кивнул.

— Ты взял свой блокнот?

Шон похлопал себя по карману.

Джимми задумчиво постукал мобильником себя по бедру.

— Ну, тогда, наверное, я отправлюсь к Риду.

— По твоему виду тебе лучше лечь спать.

— Нет, я нормально себя чувствую.

— Ладно.

Когда Шон был уже возле внутренней двери, Джимми сказал:

— Может быть, я могу попросить тебя об одолжении?

Шон приостановился:

— Конечно.

— Дейв, наверное, скоро уйдет — ему надо отвезти Майкла домой. Я, правда, не знаю твоего расписания, но очень надеюсь, что ты побудешь немного с Аннабет. Знаешь ли, чтобы ей не оставаться одной. Селеста скоро вернется, так что, думаю, это ненадолго. Вэл с братцами повели девочек в кино, так что в доме больше никого нет. А ехать со мной в похоронное бюро Аннабет не хочет, я это чувствую. Поэтому, не знаю, конечно, но я подумал...

— Все будет в порядке, — сказал Шон. — Мне надо переговорить с сержантом, но официально наша смена уже часа два как кончилась. Я только предупрежу его, хорошо?

— Буду очень благодарен.

— О чем разговор! — Шон направился было в кухню, но остановился и оглянулся на Джимми. — Вообще-то, Джимми, мне надо задать тебе один вопрос.

— Выкладывай, — сказал Джимми, сразу принимая этот свой характерный настороженный вид арестанта на допросе.