Джеймс Твайнинг - Scanned Document

— Эрл, дорогой! — Они обменялись шумными воздушными поцелуями. — Извини, что опоздала. Испанские авиадиспетчеры опять бастуют. Прямо даже удивляюсь, как добралась!

— Позволь за тобой поухаживать. — Он подошел, пододвинул стул и протянул ей салфетку. Метрдотель, видя, что его услуги не понадобятся, удалился в гордом молчании.

— Ну? Что празднуем? — спросила она, оживленно потирая руки, пока официант наливал им в бокалы «Поль Роже Кюве сэр Уинстон Черчилль», предусмотрительно заказанное Фолксом заранее.

— Не знаю, я всегда пью шампанское во время обеда. — Он непринужденно повел плечами. — А ты разве нет?

— Ой, Эрл, умеешь ты соблазнять. — Она сделала глоточек. — Ты же знаешь, это мое любимое. А вид-то какой! Красотища!.. — Она махнула рукой в сторону озера, сверкавшего на солнце, как драгоценный камень. — Ты не иначе как душу продал, если тебе послали такой денек!

— Ты почти права. — Он лукаво подмигнул.

Верити оглядела его с подозрительной улыбочкой, сдвинув очки на макушку и прикрыв глаза рукой от солнца.

— Похоже, ты пытаешься меня умаслить?

— Да куда там! Разве бы я дерзнул? — Он усмехнулся, потом заметил ожидавшего официанта. — Вот, рекомендую голубиные грудки.

Получив заказ, официант удалился. Они помолчали, только постукивание длинных, покрытых лаком ноготков Верити о бокал нарушало тишину, потом наконец она вперила в Фолкса вопрошающий взгляд.

— Ну, такты заполучил ее?

Ага, наконец-то! Этого вопроса он ждал и был поражен — она продержалась на целых три минуты дольше, чем он ожидал. Видимо, решила продемонстрировать хладнокровие.

— Да, она у меня. Вчера прибыла. Собственными руками распаковывал.

— И она… — Верити так и не смогла вымолвить свой вопрос, не сумев облечь его в слова, а запланированная стратегия хладнокровия, похоже, разбилась о первый же барьер.

— Все то, о чем ты мечтала, — уверил он.

— И у тебя есть покупатель? — В голосе ее прозвучала озабоченность. — Потому что после истории с куросом попечители требуют проверки. Заикнулись даже о создании какого-то неофициального черного списка. Это же просто безумие! Психи устанавливают правила в психушке!

— Покупатель у меня есть, — снова уверил он. — И если ты оценишь маску по заранее оговоренной цифре, он с удовольствием передаст ее в дар Музею Гетти, как мы и договаривались.

— Ну конечно, разумеется! — В ее голосе слышалось облегчение.

— А что там директор Бери? — Теперь настала очередь Фолкса проявлять беспокойство. — Ты говорила с ним?

— Да ну его, гаденыша! — фыркнула Верити. — Как только он умудрился стать директором!.. — Она помолчала, пытаясь совладать с собой. — Впрочем, что это я разнылась? Покладистый пони на поводке лучше, чем необъезженный арабский скакун, на которого уздечку не накинешь.

Она залпом осушила свой бокал, и официант бросился снова наполнять его, не дав Фолксу времени даже потянуться к бутылке.

— Так Бери согласился?

— Если она в таком состоянии, в каком ты говоришь, и если я подтвержу, что это работа Фидия, он сам подсунет попечителям все необходимые бумаги. Бери, может, и не компетентен в кое-каких вопросах, но не дурак и прекрасно понимает, что такие вещи важны для репутации. И он знает, что если мы ее не возьмем, то возьмет кто-нибудь другой.

— Мой покупатель обещал деньги к концу недели — ждет от тебя зеленого света. В Калифорнии она может быть уже в конце месяца.

— Жаль, что у нас на сегодня столько встреч назначено, — вздохнула она. — Жду не дождусь четырех часов!

— Могу тебя порадовать. — Фолкс улыбнулся. — По дороге сюда я встретил Джулиана Симмонса из «Галери ориенталь» — он просил отложить встречу. Так что мы с тобой сможем подъехать туда уже к трем.

Она посмотрела на часы и улыбнулась.

— Всего два с половиной часика потерпеть. Не так уж и долго после двух с половиной тысяч лет.

— Господи, ну и дыра! — проворчал Арчи.

Том не мог с ним не согласиться. Замызганный потертый ковер, выцветшие занавески, загаженные окна, невзрачные шкафчики, выстроившиеся шеренгой вдоль стены. Вопиющее убожество не мог скрасить даже величественный стол с круглой стеклянной столешницей на массивной коринфской колонне. Вздохнув, Том открыл один из шкафов и отшатнулся с разинутым ртом.

— Ничего себе! Вы только поглядите!

Полки в шкафу были битком набиты антиквариатом. Вазы, статуэтки, бронза, фрески, мозаика, стекло, фаянсовые фигурки животных, украшения — все эти предметы громоздились друг на друга, не оставляя свободного места. Конечно, со всем этим добром обращались не так варварски, как в доме Контарелли, но Том не мог не подивиться размаху и широте подхода.