Дуглас Кеннеди - Крупным планом

Будь здорова.

Г.

Я перечитал письмо и поморщился. Это в самом деле было творением большого говнюка, так что, скорее всего, оно убедит Бет, что Гари — самовлюбленный засранец, с которым не стоит продолжать переписку. На такое письмо мог быть только один ответ — назвать автора бессердечной сволочью и пожелать ему мучительной смерти от рака яичек. После чего она сможет подвести черту, о чем так мечтает.

Я напечатал письмо и адрес на конверте и направил его в пересылочное почтовое отделение в Беркли, не забыв вложить в конверт десятидолларовую купюру. Затем я поехал в редакцию газеты. Поскольку я отбывал в восточные пределы штата на следующее утро, я пообещал сводить Анну ужинать в ресторан «Le Petit» и договорился, что заеду за ней в офис. Но стоило мне войти в редакцию, как тут же пришлось увернуться от летящего стула. Он грохнулся слева от моего плеча, а мне понадобилось шарахнуться вправо, чтобы не попасть в его траекторию. Когда я поднялся с пола, около моих ног разлетелась на части компьютерная клавиатура.

— …это маленький подарок для человека года журнала «Тайм».

Я поднял глаза как раз в тот момент, когда Руди дико вытаращил глаза и засадил кулаком прямо в экран стоявшего на его столе «Макинтоша». Все в отделе новостей с ужасом смотрели на него — то есть те, кто не успел унести ноги, потому что он уже перевернул два стола и выдернул из розеток пару телефонов. Руди обмяк в своем кресле, причем кулак его все еще находился внутри экрана. На край стола начала капать кровь. Он с любопытством посмотрел на это странное явление — как посторонний, будто он сам тут был совершенно ни при чем. Вот тогда я понял, что он пьян.

Из своего кабинета выскочила Анна с маленькой аптечкой скорой помощи в руках. Она обозрела общую разруху, глаза ее расширились, когда она заметила кровь, стекающую на пол. Она взглянула на своих коллег.

— Ну, не стойте тут с отвисшими челюстями, — сказала она. — Кто-нибудь, вызовите «скорую помощь».

— Эй, лапочка, — сказал Руди, награждая ее пьяной улыбкой.

— Кончай с «лапочкой», Руди. Какого черта ты тут натворил?

— Разве я сделал что-то не так? — спросил он, с виду сама невинность.

— Нет, — сказала она, — ты только напал на несколько неодушевленных предметов.

— Ну, черт, это же не преступление против человечества, верно?

— Разумеется нет, — сказала она таким тоном, будто пыталась утихомирить расшалившегося ребенка. — Может быть, нам стоит попытаться достать руку из компьютера, Руди?

— Неплохая идея, — согласился он.

Прежде чем приступить к решению этой деликатной задачи, она подняла глаза и увидела меня.

— Встретимся с ресторане, — сказала она одними губами, затем вернулась к неприятной задаче, которая стояла перед ней.

Я уже допивал второй мартини, когда она наконец вошла в ресторан.

— Ожидание меня убивает, — сказал я, заказывая для нее выпивку. — Тот кулак все еще в «Макинтоше»?

— Нет, операция по изыманию его оттуда закончилась полным успехом. Сейчас ему накладывают швы в Центральной больнице Маунтин-Фолс. Нужно надеяться, что они на ночь прикуют его к койке цепями. У этого парня по крайней мере галлон виски бродит по венам.

— По-видимому, нам больше не придется читать колонки Рудольфа Уоррена в «Монтанан», — заметил я.

— Стю собирается навестить его завтра утром в больнице.

— Стю слишком трезв и застегнут на все пуговицы, чтобы даровать отпущение грехов забулдыге.

— Зря ты так уверен. Колонка Руди пользуется успехом. И хотя они его как человека не любят, мальчики из отдела маркетинга знают, что он помогает продавать газету. А такая небольшая газета, как наша, не может отказываться от чего-то, что увеличивает продажи.

— Почему мальчики из отдела маркетинга ненавидят Руди?

— На последней рождественской вечеринке он напился вдрызг и назвал начальника отдела маркетинга Неда Алена «пиздой Вилли Ломана». Он прямо так и сказал.

— Не сомневаюсь.

— Разумеется, потом он извинялся. Как он извинялся перед Джоан, когда разгромил «Горный перевал». И завтра, когда протрезвеет, он будет просить прощения у Стю. Примерно дважды в год Руди слетает с катушек. Возможно, это как-то связано с положением луны.

— Не-а, это слишком калифорнийское объяснение для Руди. Он просто мерзкий пьяница.

— У него есть свои достоинства.

— Например?

— Он классный репортер.

— Это верно.

— И… — Она переплела свои пальцы с моими, — если бы он не стащил твои снимки, я бы не пила сейчас с тобой мартини.