Мэри Хиггинс Кларк - Прогулка по городу

— Вот что, Брендон Моуди, ты знаешь, что отношения между клиентом и сыщиком строго конфиденциальны.

— Разумеется. Но этот автобус превысил скорость, и тормоза были неисправны. Авария была неминуема. Естественно, страховая компания занервничала и решила навести справки о тех, кто может подать на них иск. Кому еще понадобится следить за ними?

Дэнни упорно молчал. Брендон махнул бармену, но тот покачал головой.

— Я сам отвезу приятеля домой, — пообещал Брендон. Он понял, что пора сменить тему разговора.

Часом позже, усадив Дэнни в свою машину, он вновь заговорил о Кеньонах. Когда Брендон уже подъезжал к скромному жилищу Дэнни, он наконец услышал, что хотел.

— Брендон, старина, ты хороший мужик, — медленно сказал Дэнни заплетающимся языком. — Думаешь, я не понимаю, что ты пытался расколоть меня? Между нами говоря, я не знаю, кто меня нанимал. Все это очень таинственно. Какая-то женщина. Она назвалась Джейн Грейвз. Я ни разу не встречался с ней. За очередной информацией она звонила мне каждую неделю. Я посылал ей отчеты на абонентский ящик в Нью-Йорк-сити. Знаешь, кто это мог быть? Вдова покойного профессора. Разве эта бедная помешанная Кеньон не писала ему всякую любовную белиберду? И разве не является показателем то, что потребность в моих услугах пропала сразу же после убийства.

Толкнув дверцу машины, Дэнни неуверенно вылез.

— Спокойной ночи. И в следующий раз говори прямо, что тебе нужно. Тебе не надо будет так щедро поить меня.

Тем «архитектором», которого Бик привел в дом Кеньонов в один из своих первых приездов, был бывший заключенный из Кентукки. Это он установил подслушивающее устройство в библиотеке и в телефоне и спрятал магнитофон в спальне для гостей, расположенной над кабинетом.

Когда Бик и Опал ходили по второму этажу с рулетками, материалами и образцами красок, им не составляло труда менять в магнитофоне кассеты. Как только они садились в машину, Бик сразу же ставил кассету и продолжал прослушивать их снова и снова с номере гостиницы «Виндхэм».

По вечерам Сара регулярно звонила доктору Донелли, и эта информация была особенно ценной. Поначалу Опал стоило больших усилий сдерживать свое раздражение по поводу неминуемой страсти Бика знать все, что касалось Ли. Но, по мере того, как проходили недели, она все больше терзалась двойственным чувством: страхом разоблачения, с одной стороны, и завороженным интересом, с каким она следила за возвращением памяти к Лори, — с другой. Разговор Сары с доктором о всплывшем в памяти Лори кресле-качалке доставил Бику особое удовольствие.

— Милая малышка, — вздохнул он. — Помнишь, какая она была очаровательная и как чудесно пела. Мы хорошо научили ее. — Он покачал головой. — Боже мой. — Затем он нахмурился. — Однако она начинает говорить.

Бик открыл окна, и комната наполнилась теплым майским воздухом, легкий ветерок шевелил штору. Он отрастил волосы немного длиннее, и сегодня они были непричесаны. Он был в старых брюках и майке, обнажавшей его руки, покрытые густыми курчавыми волосами, которые Опал называла своей любимой подушкой. Она смотрела на него с благоговением.

— О чем ты думаешь, Опал? — спросил он.

— Ты сочтешь меня сумасшедшей.

— И все-таки.

— Мне только что пришло в голову, что если к твоим взлохмаченным волосам и к твоему виду в майке без куртки добавить золотую серьгу, какую ты носил раньше, то преподобный Хоккинс исчезнет. Ты вновь станешь Биком, певцом в ночном клубе.

Бик долго внимательно смотрел на нее. «Мне не нужно было говорить это, — в страхе подумала она. — Он не захочет даже думать о том, что такое возможно». Но он вдруг сказал:

— Опал, сам Господь навел тебя на эту мысль. Я много думал о той старой ферме в Пенсильвании и о том кресле-качалке, где я сидел, держа на руках эту милую крошку, и у меня зрел план. Сейчас ты помогла завершить его.

— О чем ты?

Благожелательное выражение сползло с его лица.

— Никаких вопросов. Я же говорил тебе. Никогда не задавай мне вопросов. Об этом знаем лишь я и Всевышний.

— Прости, Бобби.

Она нарочно назвала его Бобби, зная, что это смягчит его.

— Ничего. Из всего этого я понял, что мне не стоит появляться перед этими людьми в рубашках с короткими рукавами. Волосатые руки упоминаются слишком часто. А больше ты ничего не заметила?

Она молчала.

На его лице появилась зловещая улыбка.

— Похоже, здесь начинается романтическая любовная история. Послушай, как между собой разговаривают доктор и Сара. В их голосах с каждым разом все больше тепла. Он все больше и больше заботится о ней. Хорошо, что будет кому ее утешать, после того как Ли присоединится к небесному хору.