Грег Лумис - Секрет Пегаса

Когда он нажал кнопку, ему ответил женский голос, дребезжащий из-за дешевого старого динамика, с явственным акцентом кокни:

— Кто там?

Лэнг наклонился к микрофону не только для того, чтобы его не слышали прохожие, но и рассчитывая, что так его слова прозвучат хоть сколько-нибудь внятно.

— Скажите Нелли, что пришел ее старый друг, тот, который смотрит, но не распускает руки.

Когда Лэнг познакомился с Нелли О ’Двайер, в прошлом Нелешкой Дворшик, она была «мадам» одного из самых шикарных заведений Лондона с девушками по вызову. Формально занятие проституцией считалось незаконным, но у властей Великобритании хватало ума не тратить впустую время и деньги на борьбу с тем, что ни одному правительству никогда не удалось полностью подавить. Жалоб на девочек Нелли не было, вот ее и не трогали, и она спокойно предоставляла свои «эскортные» услуги.

В свое время многие мужчины, которым удавалось благополучно удрать из восточноевропейского рая для рабочих, прежде всего желали женщину. Вторым пунктом шел виски. Со счастливым и расслабившимся человеком куда легче говорить, чем с напряженным и обиженным. Когда Лэнг впервые получил назначение в Лондон, ему, занимающему в системе самое низкое положение, поручили найти стабильный источник удовлетворения этих потребностей. В расходных ведомостях, проходивших контроль Конгресса, этот пункт значился под творчески выбранным названием «консультации».

Было крайне маловероятно, что этот эпизод из работы, которую Лэнг вел на благо страны, мог попасть в его служебное досье. Если и попал, то в нем не должно было упоминаться имя Нелли.

Она, привыкшая к постоянным злоупотреблениям властей марксистско-ленинских государств, ожидала, что Лэнг потребует для себя долю с ее доходов или, по крайней мере, оплату натурой. Но ведь не нужно быть гением, чтобы понять недостатки положения партнера — или клиента — содержателя борделя. Это особенно чревато неприятностями, когда представляешь нацию с общественной моралью Оззи и Гарриет [96] Оззи и Гарриет Нельсоны — герои радиоспектаклей и телесериалов о жизни добропорядочной преуспевающей американской семьи, выходивших в эфир с 1952 по 1966 год. .

Так что Лэнг лишь поблагодарил Нелли за великодушное предложение. Во всяком случае, она сама воспринимала его именно так, хотя возмещать ее щедроты предстояло бы девочкам.

«Я буду только смотреть, но без рук», — сказал он.

Шутить по поводу этой фразы стали на куда большем количестве языков, чем хотелось бы Лэнгу, поскольку полуодетые женщины повторяли ее на весьма неправильном, в большинстве случаев, английском каждый раз, когда он приходил, чтобы найти «невесту» очередному подопечному управления.

Во всяком случае, воспоминания о том времени все еще продолжали забавлять Нелли.

— Лэнг! Ты вернулся к своей Нелли! — завизжала она с восторгом, которого не могла скрыть даже дряхлая и примитивная радиоаппаратура.

Механизм замка загудел, язычок щелкнул, Лэнг толкнул дверь.

— Поднимайся сюда, скорее! — скомандовала Нелли.

Оставалось только надеяться, что мадам и ее девочки слишком заняты для того, чтобы смотреть новости по телевизору, или, по крайней мере, не видели там его. Поднимаясь по деревянной лестнице, он сжимал в ладони рукоять «беретты», торчавшей за поясом. Вдруг «Пегас» вышел на Джейкоба не через его документы, а каким-то другим путем, и там знают о Нелли? Лэнг оглянулся туда, где внизу лестницы остался единственный выход. Как только он войдет в апартаменты Нелли, даже и его не останется.

Если «они» ждут…

Лондон, Саут-Док

Когда Джейкоб и Герт вышли из подъезда, в ночи уже мигали синие огни. Не говоря ни слова, они протиснулись сквозь быстро растущую толпу. Четыре констебля в форме, повернувшись к людям, не подпускали любопытных туда, где двое мужчин, присев на корточки, склонились над двумя трупами, лежавшими на тротуаре. Третий слушал пожилую женщину и записывал ее слова в блокнот.

Герт навострила уши.

— Один убежал. Слишком темно… Поглядела в окно — и сразу позвонила в полицию.

Герт присмотрелась к телам, лежавшим на тротуаре. Ближний покойник не мог быть Лэнгом — слишком большой. Второй валялся ничком, и лица его не было видно. Выругавшись про себя по поводу нездорового любопытства публики, она шагнула в сторону.

— Смотри, куда… — рявкнул мужчина, оказавшийся у нее на пути, гневно обернулся, сразу оценил рост и суровое выражение лица Герт и посторонился, толкнув при этом еще нескольких зевак.