Грег Лумис - Секрет Пегаса

— Вот. Когда закончите, закиньте все это добро ко мне в кабинет, лады?

— Спасибо. — Рейлли взял бумаги и пробежал взглядом первую страницу.

— Пустяки. — Стокуэлл уже направлялся к двери. — Друзья Джейкоба — мои друзья, и все такое.

Лэнг сел за ближайший стол и углубился в чтение. У него вновь больно кольнуло в животе. Но теперь уже стряпня Рейчел была тут ни при чем.

Вскоре по прибытии в Бланшфор я утратил свой статус послушника и, принеся обет, сделался братом ордена нищенствующих рыцарей Храма Соломона. Как мне теперь стало понятно, я утратил также свою невинность и веру.

В полном соответствии с данными мне заверениями я дважды в день ел мясо и столько же раз в неделю мылся, вплоть до наступления Дня Всех Святых. Потом воздух сделался столь холоден, что мытье стало опасным, и я вновь предоставил свое тело паразитам, исконно обитавшим на нем. Но даже сие малое лишение оказалось незначительным, ибо мне дозволено было еженедельно переменять одежды [80] В рукописи использовано латинское слово vestimentum, означающее одежду. Пьетро должен был носить рясу; переводчик выбрал слово, буквально передающее смысл оборота, употребленного в подлиннике. (Прим. Найджела Вольффе.) на чистые, что избавляло меня от изрядной части мелких мучителей.

Не только чрево мое по причине еды, куда более обильной, нежели у прочих, посвятивших себя служению Господу, сделалось больше, но и познания мои приросли весьма заметно. Теперь-то я знаю, что мне следовало помнить о том, каков был первородный грех Евы, возжелавшей запретного знания, но, как и у нее, мой разум был охвачен неодолимым вожделением. Чрезмерная тяга к знаниям, причем не только запретным, может быть столь же смертоносной, как и плотское вожделение, но, увы, сие открылось мне слишком поздно.

В замке имелась библиотека, равной которой я никак не мог себе представить. Такая могла быть разве что у нашего святого отца в Риме. Дотоле я видел лишь несколько манускриптов, где словесами и картинами излагалось Священное Писание. В собрании же братьев имелось множество разноцветно изукрашенных томов, в которых текст походил на множество червяков. Сие, как сказали мне, была мудрость древних, сохраненная безбожными сарацинами.

Когда же я спросил, как же труды язычников и еретиков попали в обитель, осененную святым крестом, мне было сказано, что здесь дозволено хранить многие писания, запретные для большинства христиан. Да и впредь мне очень часто приходилось слышать, что законы, по которым живет весь христианский мир, не столь строги к рыцарям Храма.

Исполняя обязанности писца и счетовода, я сделал и другое открытие. Братья создали систему, позволяющую христианину, отправляющемуся в паломничество, сохранить свои деньги и воспользоваться ими, буде возникнет нужда. Паломнику над-лежало сдать некую сумму золотом и серебром в любую обитель тамплиеров и получить взамен кусок пергамента, на коем записаны были его имя, величина вклада и тайный знак, ведомый только братьям. Ежели паломник с таким пергаментом явится в любую другую обитель, хоть в Британии, хоть в Иберии, хоть в германских княжествах, ему там выдадут все то, что он поручил тамплиерам, отправляясь в путь. Тем самым пилигрим избегал повсеместной опасности быть ограбленным разбойниками на трактах или пиратами на морях [81] Это, вне всякого сомнения, была не только первая система чековых расчетов, но и первый случай использования дорожных чеков. (Прим. Найджела Вольффе.) .

Ради сего тамплиеры изготавливали специальный пергамент, и паломник, желающий воспользоваться столь заманчивою услугою, должен был заплатить за него определенные деньги. Сие показалось мне похожим на грех ростовщичества, запретный для христиан, но разрешенный рыцарям. Но еще хуже было то, что тамплиеры и впрямь ссужали деньги в рост, как и язычники-израильтяне [82] Согласно указу папы римского давать деньги в долг под проценты имели право только евреи. Этим объясняется появление в Европе большого количества еврейских банкирских домов. (Прим. Найджела Вольффе.) .

Но еще больше удивляли меня деньги, регулярно поступавшие из Рима. В сокровищнице обители тамплиеров хранились несметные богатства. Они тратились не на попечительство над бедными, а на покупку земель, оружия и удовлетворение всяческих прихотей, какие приходили в головы братьям. Даже и при этом изрядная часть щедрых даяний Святого престола не растрачивалась, но сохранялась для целей, кои лишь сейчас начали открываться моему пониманию.