Эрик Ластбадер - Кайсё

На этот раз Николас наклонился так низко, что одно его колено оказалось на полу. Быстро развернувшись, он перехватал удар мозолистым ребром левой руки в, поднимаясь, вывернул вытянутую руку Мессулете такт образом, чтобы сломать кости.

Мессулете действовал с поразительной быстротой. Он изогнулся всем корпусом, чтобы устранить неестественное положение руки, и в то же время нанес со злобой удар в районе почек Николаса.

Николас, находясь в правом углу, направил стремительный бросок ногой в пах Мессулете. Оба удара произошли почти одновременно, и противники свалились на пол. Николас перевернулся и, сжав кулак, послал короткий тван чуан в лоб Мессулете.

Голова Николаса откинулась назад, и он был захвачен в замок мощными ногами Мессулете. Упершись коленками в его живот, он пытался освободиться, но получил еще один удар в челюсть.

Николас повалился назад, а Мессулете, стоя на одном колене, уперся другой ногой в его подмышку, схватил его руку и стал выкручивать ее. Николас почувствовал, что напряжения сухожилий уже невозможно вынести. Его левая рука стала шарить по полу. Схватив ножку сломанного стула, ударил по голове Мессулете.

Тот закачался, отпустил Николаса, который тут же поднялся и навес ему еще один сокрушительный удар ногой. Понимая, что в его распоряжении всего секунды, чтобы убить противника, прежде чем восстановится его превосходящая психика, Николас навалился на Мессулете. Он использовал ребро своей ладони, чтобы в атеми раздробить его носовые перегородки в вогнать их прямо в мозг. Для нанесения такого удара требовалось собрать всю волю, когда организм чувствует, что находится в смертельной опасности, чтобы решимость была бесповоротной, ибо после такого удара не будет пути назад, так как единственный возможный результат — смерть.

Николас был уверен, что другого выбора нет, и что без этого окончательного удара его риск будет неоправдан.

Но удар так и не был нанесен. Ребро его ладони остановилось приблизительно в сантиметре от цели и повисло в воздухе. Мускулы кисти и затем всей руки свели спазмы, как если бы он стукнулся о монолитную стену из каменного угля.

Николас, не раздумывая, продолжал оказывать сопротивление Мессулете всем корпусом, в то время как его левая нога наносила удары, как под воздействием тока. Носок ботинка Николаса попал противнику прямо в копчик, где находится нервный узел всей нижней половины тела.

Мессулете упал, и, в то время как его внимание рассеивалось, онемевшая сила его психики поднималась. Николас ударил ребром ладони между глаз Мессулете, где находится важный нервный узел сознания. Николас чувствовал, что психика врага улетучивается, и он на грани потери сознания. Однако могучий разум Мессулете извивался, пытаясь вырваться из временного паралича и зная, что у него есть лишь мгновения для принятия решения.

Он оторвал ключ от пояса, прыгнул к двери и отомкнул ее.

Туча иголок обрушилась на мозг Николаса, когда Мессулете, с удивительной быстротой восстановив силы, стал хлестать его своей психикой, пытаясь помешать ему покинуть клетку. Николас споткнулся, упал на одно колено и очутился почти на коленях Челесты. Она обхватила его за талию, и вместе они с трудом выбрались из клетки. Челеста в ужасе обернулась, но Мессулете все еще лежал на полу. «Николас убил его?» Она поспешно повела его прочь.

Вдруг Николас упал, уронив и Челесту. Она закричала. На ее ладонях была кровь от царапин, полученных при падении. Она чувствовала, что по ее нервам бил жар от ярких электрических разрядов, проходящих по цементному полу, — волны, стелющийся туман, имеющий форму и суть, смертельный ритм Мессулете, преследующего их.

С трудом Челеста сумела поставить Николаса на ноги и поволокла дальше. Она продолжала чувствовать, что нечто находится так близко от ее сознания, что опаляет его, как яркий язык пламени. Ужас охватил ее, но она продолжала пробираться через железобетонный улей фабрики роботов с вертящимися голубыми дугами молний, запахами горячего металла и расплавленного пластика. Присутствие в ее разуме чего-то постороннего все нарастало, наполняло свинцом руки и ноги, по мере того как они с трудом продвигались между рядами голов из нержавеющей стали, вставленных в еще неоконченные каркасы нечеловеческих плеч. Глаза с инфракрасными линзами смотрели, не моргая, как их тени падали на них и исчезали. Они продолжали идти в холодном каменном мешке, где машины создавали другие машины, где чудо творения, невероятное несколько десятилетий тому назад, происходило каждую минуту дня и ночи.