Эрик Ластбадер - Кайсё

Захватывающий дыхание фильм кончился. Оками на секунду оставил Митсуба, чтобы выключить проектор. Он наполнил виски оба стакана.

— Где... — Митсуба остановился, чтобы прочистить горло. Прежде чем продолжать, он проглотил половину виски. — Где вы достали этот материал?

— От одного из моих источников информации в Токио.

Это была известная «полиция умов», могущественная настолько, что ее боялись даже якудза.

— Получается, что у полиции уже имеются эти свидетельства против Сейдзо-сан?

Оками отметил, что он не использовал слов «мой дядя». Он не сказал ни слова, желая посмотреть, в каком направлении подскочит Митсуба от укола в ягодицу.

— Это вызовет хаос в наших рядах, — произнес Митсуба почти про себя. — Когда уйдет Сейдзо-сан... — Он уставился на Оками. — Могу я признаться вам кое в чем, Оками-сан? Некоторое время назад я разочаровался в долгосрочных планах Сейдзо-сан... Фактически я был решительно против некоторых решений, которые он принял недавно.

Он смотрел прямо в глаза Оками, и оба они понимали, что Митсуба имел в виду директиву убить отца Оками.

— Я ценю ваши слова, — сказал Оками. — Возможно, удастся еще спасти кое-что от союза между нашими семьями.

Он поднялся, дав понять, что разговор окончен.

Через час тот же сценарий был разыгран с Катсуодо Кодзо, хрупким чванливым человеком, который был вторым главным помощником Сейдзо. У Кодзо был твердый, вспыльчивый характер, что делало многих его врагами, но еще больше у него было почитателей, которых привлекал его ясный, логически мыслящий ум. В отличие от Митсуба, он пришел один.

Он спокойно и безмолвно просмотрел весь фильм, прослушал без комментариев слова Оками. Когда тот замолчал, он сказал:

— Вы знаете, эти два парня, которых пристрелил Сейдзо-сан, и убили вашего отца.

— Они были орудиями убийства, это правда, — отреагировал Оками. — Но рука Сейдзо-сан наводила на цель это оружие.

Кодзо обдумывал некоторое время его слова.

— Я не думаю, что Сейдзо-сан стал бы делать это, если бы таким не было одно из условий соглашения.

— Старые долги должны быть оплачены, — сказал Оками, — прежде чем могут быть установлены новые связи.

Кодзо сложил пальцы рук в пирамидку и напряженно смотрел на них.

— Кажется, Сейдзо-сан серьезно просчитался. — Он сделал легкое движение. — Я не могу говорить за Митсуба, но, что касается меня, то я полагаю, что для семейства Ямаучи лучше будет, если оно пойдет своим путем, параллельным семье Оками.

«Хорошо сказано», — подумал Оками. — В семействе Ямаучи в ближайшие недели следует ожидать немалой суматохи, — обратился он к Кодзо. — Там есть люди, которые совершенно не приемлют вашей философии. Эта суматоха может перекинуться и на другие семейства. Могут даже появиться разговоры среди оябунов о необходимости вмешаться таким путем, который был бы им выгоден. Так что я не думаю, что это лучший путь для семейства Ямаучи. И он может, без сомнения, оказаться опасным для любого, кто захочет занять господствующее положение.

Оками нагнулся и наполнил стаканы.

— Семья Ямаучи сбилась со своего пути. Мне хотелось бы, чтобы она вернула стабильность, которой обладала раньше. Нынешнее ее положение, я полагаю, представляет опасность не только для семьи Оками, но для всех других семейств. Можете не сомневаться, я сделаю все, что в моей власти, чтобы эта стабильность была восстановлена и сохранена.

Оками видел, что Кодзо точно понял, что он ему предлагает. Он поднял свой стакан, как это делают люди с Запада, чтобы произнести тост.

— За стабильность, — сказал он, слегка улыбнувшись.

Через неделю полиция, получив анонимное сообщение, обнаружила тела Сейдзо Ямаучи и его племянника Митсуба в гостиной резиденции Митсуба. По положению тел, характеру ран в обоих телах становилось ясно, что два якудза поссорились и дело дошло до применения ими смертельного оружия друг против друга. И если и имелись одна или две детали, которые не соответствовали этому заключению, полиция сочла за лучшее не замечать их. В конце концов главным было то, что стало на два якудза меньше и о них уже не надо было беспокоиться. Может быть, они все перережут друг друга, и тогда исполнится мечта полицейских.

В последующие недели были найдены еще несколько тел солдат и старшин семейства Ямаучи. Теперь Катсуодо Кодзо избавился от врагов и укрепил свою власть. Кед и предсказывал Оками, масштабы кровопролития вызвали беспокойство среди оябунов и они стали поговаривать о том, чтобы совместно вмешаться и навести порядок в семействе Ямаучи. Верный своему слову, Оками сохранил мир с Кодзо, удержав от каких-либо действий других оябунов, пока Кодзо не установил там свой контроль.