Эрик Ластбадер - Цзян

Но она его опять удивила. Она разжала руки, выпуская автомат, и с размаху врезала ему ребром ладони в незащищенный левый бок.

Застонав от боли, он тоже выпустил из рук автомат, и он загремел вниз по ступенькам. А китаянка добавила ему сверху, так трахнув по голове, что он полетел вслед за автоматом. В голове стоял звон, все вокруг было как в тумане. Одна ступенька, вторая. Вот его голова уже на самой нижней ступеньке. Террористка наседает сверху, нанося молниеносные удары, посылая волны боли по всему его телу. До проносящегося внизу асфальта всего каких-то полметра. Ее стальной каблук упирается ему в бедро. Он едва дышит, уже ничего не видит.

Вслепую взмахнул руками, стараясь попасть в лицо. Она легко парировала его атаку. Ему даже показалось, что она издала что-то похожее на издевательский смех. Захватив левой рукой ее куртку, он притянул ее к себе, насколько это было возможно, одновременно нанося правым кулаком страшный удар в переносицу, так что сразу сломал ее. Кровь хлынула из раны, и Джейк чудовищным усилием отбросил ее от себя, но сам потерял равновесие и почувствовал, что сейчас упадет на проносящуюся внизу дорогу. Он сделал последнее усилие, чтобы остановить падение, но ничего у него не получилось.

Еще крепче прижав к себе агента Куорри, Джейк вывалился в открытую дверь. В воздухе он перевернулся, подминая под себя китаянку, в надежде, что ее тело смягчит его столкновение с асфальтом. Услышал удар, второй, когда они приземлились. Все закружилось у него перед глазами: это они, в соответствии со всеми законами физики, катились кубарем вслед за автобусом. Затем он услышал визг тормозов, проклятия на кантонском диалекте...

Наконец все кончилось. Он лежал на дороге, наполовину оглушенный. Кто-то наклонился над ним, и вокруг уже собиралась толпа, как мухи слетаются на запах сырого мяса.

— Пропустите меня! Пропустите! Ему показалось, что это ее голос.

— Дайте мне пройти, пожалуйста! Я — врач! Кто-то, стоящий прямо над ним, подвинулся, и через мгновение Джейк увидел лицо Блисс, наклоняющееся к нему.

— Ну и видок у тебя! — шепнула она. Затем повысила голос, обращаясь к зевакам: — Подайтесь хоть немного назад! Ему дышать ведь нечем!

— Я хочу сесть, — сказал он ей.

Она подсунула ему руку под спину и помогла подняться. Джейк сразу же почувствовал, что на него накатывает волна дурноты. Он закрыл на мгновение глаза, облизал сухие, потрескавшиеся губы.

— Ну как, лучше?

Он кивнул головой. И напрасно это сделал. Движение вызвало новую волну дурноты. Несмотря на это, он все-таки встал. Во рту был привкус крови. Кровь была на его руках, на одежде. Только пока было непонятно, чья это кровь: его или ее. Голова раскалывалась, и он поднес руку к виску.

— Тот мальчишка не пострадал?

— Ничего серьезного, — ответила Блисс. Она поддерживала его за талию.

— А как девушка?

— Девушка? Можешь сам посмотреть.

Джейк посмотрел в направлении взгляда Блисс. Рой черных мух поредел, и он смог увидеть на асфальте нечто переломанное и потерявшее всякий человеческий облик. За этим куском человеческого мяса тянулся темный след, поблескивающий в свете яркого уличного освещения.

— Очень много крови, — сказала Блисс. Послышались приближающиеся звуки сирен.

— Давай-ка поскорей отсюда сматываться, — сказал Джейк. — Но прежде надо убедиться, что мы отделались от всех наших назойливых провожатых, черт бы их подрал!

У него опять слегка закружилась голова, и он немного постоял, собираясь с силами. Потом заковылял мимо ярко освещенного Адмиралтейского центра в темный переулок. Блисс поддерживала его за талию.

— Твой дом становится единственным безопасным местом во всей колонии.

Это утро он посвятил обходу недавно открытого крыла психотерапии в Институте психиатрии имени Сербского. Оно предназначалось для наиболее опасных политических диссидентов и непроверенных перебежчиков с Запада. Последние содержались в более комфортабельных палатах.

В задачи крыла входило изучение сознания диссидентов и ренегатов с целью установления истины: во что они в самом деле верили, что знали, с кем связаны, являются ли они теми, за кого себя выдают. Ну и так далее.

Ученые этого института разрабатывали новые методики, с помощью которых можно проникнуть в человеческое подсознание. Карпов, который убил два с половиной года, чтобы добиться разрешения на проведение работ такого типа и комплектование лабораторий новейшим галлюцинаторно-голографическим оборудованием, большую часть которого составляли опытные образцы, назвал про себя вновь открытое крыло «андроповским».