Эрик Ластбадер - Французский поцелуй

— Я не хочу видеть ее, — сказал Мильо. — Я не перенесу ее презрения, когда она узнает всю правду обо мне. Этого я просто не переживу. Сейчас, по крайней мере, я могу сохранять иллюзию, что нет ненависти ко мне в ее сердце.

Крис положил трубку и повернулся к Мильо. Неправильно поняв причину страха, звучащего в его голосе, он постарался успокоить старика, сказав:

— Вы ее недооцениваете.

И только увидев его глаза, он понял, в чем дело. Понять причину страха можно, только когда видишь его. Испуганный голос — только намек на состояние. Вот и у Сутан был точно такой голос, когда она ответила на его звонок.

— Крис, где ты был? Я здесь с ума схожу, беспокоюсь о тебе! — Она почти кричала в трубку.

— В Пор-Шуази, — ответил он. — Пока вы с Сивом чесали языками, я совершил потрясающее открытие.

— Какое? Ты нашел Транга?

— И да, и нет. Тебе действительно интересно узнать о моем открытии?

— Ради Бога, Крис, кончай это! Объясни мне по-человечески, что происходит? Неужели ты не понимаешь, что мне сейчас так же плохо, как и тебе? На какой-то момент я расслабилась прошлой ночью, забыла свою боль. И я позвала Терри, забыв, что он мертв. Зачем меня наказывать за это так жестоко?

Крису стало стыдно. Что он, в самом деле, морочит себе голову! Что он хочет, чтобы она доказала ему? Что он ей более дорог, чем был дорог Терри? Но это же чушь! Как она это может доказать, даже если бы захотела?

— Крис, с тобой все в порядке?

— Слушай, Сутан, я хочу, чтобы вы с Сивом ехали сюда немедленно, — сказал он.

— Сив потерял сознание. Последствия травмы, полученной им в Нью-Йорке, когда на него напал Транг, — объяснила ситуацию Сутан. — Я вызвала врача. Так что он никуда не может ехать.

— Тогда приезжай одна, — сказал Крис. — У тебя карандаш под рукой? Запиши адрес.

Теперь он видел результаты своей поспешности. Отвратительный страх перекосил лицо Мильо.

— Слишком поздно, — сказал Крис. — Она уже в пути.

— Тогда я ухожу.

И повернулся к вошедшей Морфее.

— Помоги мне хоть ты!

По настоянию Мильо, они приехали сюда, в Ле Порт-дю-Жад. Это единственное место, где они будут в безопасности, говорил он. Он также настоял, чтобы они, из соображений безопасности, добирались сюда порознь. Сам Мильо поехал на метро, Крис перебрался на Левый Берег на украденном велосипеде.

Из окна Крис видел часть внутреннего дворика. Позеленевшие от времени медные фигуры фонтана были освещены, и он видел голову дельфина и длинные волосы русалки, опутавшие его, как морские водоросли. За фонтаном чернел Люксембургский Сад, тихий, как смерть.

Морфея ему улыбнулась. Он сразу же узнал в ней женщину, которая была с Мильо в «Ангкор Уат».

— Он не уйдет, — заверила его Морфея. — Он постоянно думает о дочери. Даже во мне ее видит. — Она повернулась к Мильо. — Ты что, думал, я об этом не догадываюсь? Может, я порой не знаю, что у тебя бывает на уме, но то, что на сердце, — всегда знаю.

Мильо отвернулся, подошел к окну, уставился на знакомый городской пейзаж.

— Хуже ожидания, — сказал он, — может быть только смерть.

— Переживешь, — уверенным голосом сказала Морфея. — Как ты пережил войну.

Она подошла к нему, обняла за плечи, но он отдернулся. — Это разные вещи, неужели ты не видишь? Сутан — моя душа, часть моей сущности.

— Ты долго обходился без нее.

— Именно обходился, не жил. — Суровые морщины отчаяния глубоко врезались в лицо Мильо. — Я ползал по жизни, как собака, которая сама себе отгрызла лапы. Все прошлое вернулось ко мне с такой ужасающей ясностью, что я уже ничего не вижу вокруг. Гнусное настоящее сжалось в серый комочек, серый, как зимние сумерки. Оно превратилось в смутное воспоминание.

При стуке в дверь квартиры Морфеи он вздрогнул. Крис пошел открыть дверь. — Привет, Сутан.

На ней была облегающая тело блузка и черные леггинсы. Поверх леггинсов была одета такого же цвета мини-юбка, едва прикрывающая бедра. Лицо совсем без грима, но не это объясняло его бледность.

— Крис, с тобой все в...

— Да заходи же.

Она перешагнула через порог и он отступил в сторону, давая ей пройти. На другом конце комнаты стоял Мильо, будто приросший к месту.

— О Господи! — прошептала Сутан. — Отец? Крис видел, что Мильо силится кивнуть, открыть рот и сказать слово, которое он столько времени мечтал произнести вслух: «Доченька!» Но он не смог сделать ни того, ни другого.

Она прошла через комнату, не отрывая глаз от отца:

— Крис, кто это?