Грег Лумис - Секрет Юлиана Отступника

Лэнг закончил шнуровать ботинки, отметив при этом, что шнурки предусмотрительно порвали, а потом аккуратно, но довольно заметно, связали.

— Как я узнаю, что имею дело с тем самым человеком? Он скажет какой-нибудь пароль или что-то в этом роде?

Первый из двоих его собеседников вынул из кармана пальто фотографию.

— Мы продвинулись немного дальше. Вот ваш человек. Позаботьтесь о том, чтобы безошибочно его узнать.

Лэнг не сомневался, что это лицо он не забудет.

Единственная щетка стеклоочистителя сломалась и только непрестанно перекидывала сыпавшийся снег с одной стороны ветрового стекла к другой. Лэнгу то и дело приходилось опускать окно и расчищать на стекле лунку, чтобы видеть дорогу. Если в машине когда-то и была печка, то больше она не работала. Лэнг был благодарен организаторам операции за то, что они позаботились о пальто, и неважно, что оно сидело на нем, как мешок.

Отъехав два квартала, он понял, что развеселило инструктора. Освещению контрольно-пропускного пункта «Чарли» позавидовала бы любая операционная. Собравшиеся в длинную вереницу автомобили ждали своей очереди перед громадным — с дорожный рекламный щит — объявлением: «Вы покидаете американский сектор», как будто это не было ясно при виде множества вооруженных восточногерманских солдат и Volkspolizeien [3] Volkspolizei (VP) — народная полиция (ГДР) (нем.) . .

Когда подошла очередь Лэнга, шлагбаум поднялся, и мужчина в форме знаком приказал ему проезжать. Через несколько шагов находился другой шлагбаум; за ним расхаживали, пытаясь согреться, еще пять или шесть солдат, державшие в руках «АК-47».

Офицер подошел поближе и провел пальцами по горлу: сигнал выключить мотор. Лэнг повернул ключ зажигания и опустил окно, содрогнувшись от ворвавшегося в кабину ледяного ветра.

— Ihre Papier, bitte [4] Ваши документы, пожалуйста (нем.) . .

Лэнг протянул контролеру несколько бумаг, выданные встречающими западногерманский паспорт и полагающееся количество дойчмарок, подлежащие в обязательном порядке обмену на ничего не стоящую валюту ГДР. Использование валют других стран восточные немцы строго-настрого запрещали.

Контролер отступил в теплую караулку, оставив Лэнга дрожать в кабине. Двое солдат, подозрительно посматривая, крутились возле грузовика, а еще один при помощи зеркала, прикрепленного к шесту, осматривал днище машины. Нетрудно было понять, что охранники намеренно затягивали осмотр, пытаясь подвергнуть всех приезжих с Запада своеобразному унижению.

В конце концов документы вернули, шлагбаум подняли, и Лэнг продолжил путь. Слабенькие фары «Опала» так же мало годились для борьбы против снегопада, как и «дворники». Но и в таких условиях Лэнг различал контуры полуразрушенных и брошенных домов, так не похожих на сверкающие свежестью постройки, замеченные им во время краткой поездки через Западный Берлин. Можно было подумать, что ГДР, Германская Демократическая Республика, намеревалась сохранять эти руины как напоминание о Второй мировой войне.

Фары давали так мало света, что Лэнг чуть не наехал на возившегося с велосипедом человека. Мелькнув тенью в бледном свете, мужчина поднял велосипед, сел и покатил вдоль улицы. Ни разу не оглянувшись, он свернул в переулок, а где-то уже посередине въехал в ворота под открытый навес и дождался, пока Лэнг введет грузовик туда же. Потом он поехал дальше.

Полуоткрытое пространство освещалось единственной лампочкой, свисавшей с потолка. Двое мужчин в костюмах, заношенных даже сильнее, нежели полученный Лэнгом в Западном Берлине, стояли около широкого с одного конца и заметно сужавшегося к другому гроба. Один из них был изображен на фотографии, ее уже недавно показали Лэнгу.

Герхардт Фукс занимал видное место в восточногерманском правительстве. Положение герра Фукса было настолько прочным, что он сохранил его даже после того, как его дочь Гертруда перебежала на Запад. Впрочем, его везение неминуемо должно было закончиться, если его товарищи узнали бы, что она теперь работает на ЦРУ. Хотя не исключено, что Фукс предвидел для своей страны не столь светлое будущее, обещанное средствами массовой информации, и поэтому решил воссоединиться с дочерью по ту сторону Берлинской стены. И дело не в том, что он мог оказаться полезным Управлению, а в том, что одним из приоритетов работы было оказание помощи родственникам невозвращенцев, пытающимся покинуть любую из стран-сателлитов СССР. Политика и доброе дело — и к тому же толковый бизнес.