Лиза Гарднер - Другая дочь

В вестибюле мотеля выпытал у застенчивой сотрудницы признание, что у них нет гостей с именем Мелани, но недавно заселилась девушка, подходящая под описание.

Брайан подмигнул и сунул администраторше чаевые. Двадцатилетка покраснела сильнее и, запинаясь, предложила оставить сообщение. Брайан решил не спешить. Непонятно, в каком душевном состоянии находится сестра, не хотелось напугать ее еще больше. Надо поговорить лично.

Брайан вернулся на стоянку, довольный собой, как никогда в жизни. Он нашел Мелани. Теперь он сам о ней позаботится. Теперь все будет хорошо.

Повернулся к своей машине и очутился лицом к лицу с отцом.

– Какого черта ты здесь делаешь? – первым делом потребовал Харпер Стоукс – белую рубашку хоть выжимай, темный галстук перекошен.

Если Брайан провел беспокойную ночь в полудреме, то отец явно не сомкнул глаз.

– Присматриваю за Мелани, – отрезал Брайан, затем нахмурился. – А ты какого черта здесь делаешь?

– То, что должен был сделать двадцать пять лет назад.

– Неужели? Я знаю, что ты натворил, папа. Знаю, что не заплатил выкуп. Знаю, что продал собственную дочь за гребаную страховку. Как ты смеешь…

– Я содержал эту семью…

– Ты оторвал нас друг от друга!

– Я сделал то, что следовало!

– Принеся в жертву собственного ребенка? – заорал Брайан. – Продав мою сестру?

– Ты ее ненавидел! Ломал ее игрушки!

– Я ее любил. Это же Меган. Улыбалась нам всем, доверяла каждому из нас. Черт, она даже тебе доверяла. Как ты мог сотворить такое с четырехлетней девочкой? Как ты мог сотворить такое со мной?

У Харпера перекосилось лицо, и он процедил тоном, которого Брайан никогда от отца не слышал:

– Неблагодарный кусок дерьма. Ничего толком не знаешь, а туда же, пытаешься судить. Не собираюсь стоять здесь и оправдываться перед собственным сыном. Я тебя вырастил. Сделал для тебя все возможное, и что в ответ? В последний раз говорю – я не причинял вреда Меган! Не причинял ни малейшего вреда! А теперь с меня довольно, – всплеснул руками Харпер.

Прежде всего Брайан заметил белую повязку. Похоже, серьезная рана, а ведь отец, как любой хирург, старательно берег руки. А потом, очень медленно Брайан осознал остальное.

Отец держал в руках пистолет. На самом деле целился в него из пушки.

Брайан смотрел на Харпера и неожиданно ощутил невероятное спокойствие.

Впервые понял, что все, чего он жаждал, – отцовской любви, ради которой совершил немало ошибок. Харпер того не стоил. Следовало считаться только с матерью и сестрой. Только они всегда его любили, а сейчас уже слишком поздно.

– Не позволю тебе причинить боль Мелани,– не дрогнул Брайан. – Не позволю отнять у меня еще одну сестру.

– Понимаю. Поверь, Брайан, я делаю это для твоего же блага.

Харпер сорвал повязку, и Брайан увидел глубокую кровавую рану. Свежую татуировку: 666.

«Последний подарок», – подумал Брайан. А потом отец взмахнул рукой и обрушился на него с невиданной силой.

Брайан попытался блокировать удар, но слишком промедлил, и рукоятка пистолета попала прямо в нос. Он услышал треск. Своей сломанной кости. Подумал: «О, Мелани, прости».

И тут мир померк.

* * *

– Не понимаю, – роптала Мелани в автомобиле. – Ничего не понимаю.

– Мы просто где-то не туда свернули. Иногда в расследовании такое происходит. Значит, надо вернуться и начать сначала, – ответил Дэвид.

Боевой задор утих. Мелани поерзала на сиденье и угрюмо уставилась в окно.

– Тогда почему я помню хижину, Дэвид? Продолжаю держать в голове картину этой проклятой лачуги и Меган Стоукс, – прошептала она через минуту. – Почему ясно, как вчера, чувствую запах гардении? Вижу маленькую девочку, сидящую в углу. Маленькую девочку, внезапно получившую шанс и помчавшуюся к двери. Вот она бежит через густой колючий подлесок. Но не сумеет сбежать. Я это знаю. Знаю.

– Может, Ларри Диггер своей убежденностью сумел сбить нас на ложный путь, – помолчав, откликнулся Дэвид. – Ведь именно он утверждал, что ты дочь Рассела Ли Холмса. Остальные дружно прыгнули за ним в море, как стая мартышек.

– Но я же вижу…

– Уверена, Мелани? Вспомни, что сказал Куинси. Перед ним лежали фотографии хижины Рассела Ли, и он заметил, что ты ошибаешься, когда описываешь ту лачугу. Тогда мы оба отмахнулись от его слов. А зря.

– Но почему же я вижу Меган и Рассела Ли Холмса?

– Сила внушения. Ты ведь так и не узнала, откуда появилась, чувствовала пустоту и, возможно, подспудную потребность выяснить. И вдруг появляется человек и подкидывает тебе некий якобы несомненный факт. Тебе известно, как выглядела Меган, ведь ее портрет висел в вашем доме двадцать лет. Может, однажды ты даже видела фотографию Рассела Ли Холмса. Его имя тоже было знакомым.