Андрей Курков - Закон улитки

Виктор подумал, что и сам перед тем, как упасть ничком на свою лежанку, не умывался. А значит, и сам он выглядел подобно Севе. Дотронулся пальцем до лица. Почувствовал, как под пальцами «прокатилась» сухая пыль.

Когда же он лег? Эта мысль появилась сразу, как только он бросил взгляд на окошко, за которым разливался однообразный серый свет. Оттуда же, из-за окошка, донесся монотонный стук падающей с неба воды. Дождь шел крупный и медленный. Не ливень.

Вспомнились пришедшие прошлой ночью трое федералов. Притащили убитого товарища и бутылку спирта. И его с Севой угостили. Были молчаливы и подавленно мрачны. Разговора почти не вышло. Помянули этого парня из жестяных кружек. Засунули в топку и сожгли за пару часов. Сева ходил звать Азу, и тот записывал в свой гроссбух фамилию, год рождения и город, откуда приехал сюда этот солдат. Сейчас Виктор помнил только город – Кинешма. Просто название запоминающееся. Чем-то эти солдаты рассчитывались с Азой, то ли рублями, то ли баксами. Во всяком случае, Аза особо доволен не был и не просил Севу «уважить» их с помощью искусственного увеличения веса праха. Унесли федералы с собой легкий кулечек вместо принесенного тела. И никто при этом не нарушил законы физики. Просто согласно этим законам, все, что горит, сильно теряет в весе. И в значении. Потом приходили еще несколько федералов, только это были уже контрактники. Они притащили два мешка, от которых дурно пахло. Проследили, как Виктор и Сева втолкнули в трубу-топку оба мешка, как закрыли обе торцевые дверцы и как добавили газа. Контрактники были небритыми, грязными. Они стояли около печи еще полчаса, слушали, как гудит огонь внутри. Курили тут же. При этом от жары у них со лба лил пот. Виктор хотел было выйти на свежий воздух, но неподвижность контрактников заставила его остаться. Возле печки было трудно дышать. В конце концов, контрактники вышли из барака-крематория. Там, на поляне, один из контрактников протянул Севе несколько зеленых банкнот, потом, порывшись в кармане камуфляжной куртки, выудил оттуда еще что-то и положил в ладонь Севе. Кивнул на прощание, и они ушли. Дошли до основной трубы и отправились дальше вдоль нефтепровода по уже знакомой Виктору тропинке. А Сева хвастливо посветил фонариком на свою ладонь, в которой лежали три мужских золотых перстня-печатки и один женский с камнем. За прахом контрактники не вернулись, и Сева объяснил почему. Просто им нужно было так избавиться от трупов чеченцев, чтобы эти трупы больше никогда и нигде не всплыли.

Это уже потом, часа через полтора, Сева выгреб из топки пепел в жестяное ведро, а ведро потом опрокинул в железную бочку из-под бензина, стоявшую в углу. В ту самую, из которой они уже набирали в начале ночи пепел для увеличения веса праха Ильяса Жадоева.

Головная боль понемногу проходила. Только не проходил привкус в горле, и Виктору захотелось выпить воды. Он вышел в коридорчик, осмотрелся по сторонам. За одной дверью храпел Аза, задругой было тихо, и Виктор заглянул туда. Увидел старомодный шкаф с зеркалом и квадратный стол, вокруг которого стояли четыре грубо сбитые табуретки. На подоконнике маленького квадратного окошка – несколько железных эмалированных кружек и стопка таких же мисок.

Виктор зашел в комнату, подошел к окну. Странное чувство возникло, когда он заметил, что на кружках были изображены герои из советских мульфильмов – Винни-Пух, волк из «Ну, погоди!», Крокодил Гена и Чебурашка.

Взял в руку кружку с Винни-Пухом, поднес к лицу. Повернул донышком кверху и увидел надпись красной краской «Детсад. Инв.».

Вспомнил о Соне. Подумал: как она там? Вспоминает ли его, Виктора? Думает ли о Мише?

В коридорчике хлопнула дверь, и Виктор от неожиданности вздрогнул. Оглянулся. Встретился с заспанным взглядом Азы, стоявшего босиком на деревянном полу в ватных брюках и обвисшей когда-то белой майке.

– Что, жратву ищешь? – спросил Аза и, не дожидаясь ответа, тут же ткнул пальцем на зеркальный шкаф. – А вода в ведре, слева от порога.

Снова хлопнула дверь, и Виктор опять остался один. Открыл шкаф. На плечиках висели две армейские шинели, комплект милицейской формы. В левом отделении на полочках стояла посуда, кастрюли. На верхних полках лежали небольшие завязанные мешочки из белой ткани, несколько жестяных банок консервов без наклеек, литровая бутылка подсолнечного масла. Пощупав рукой мешочки, Виктор понял, что там хранятся крупы и вермишель. Ткань мешочков была плотной и шершавой, словно их кто-то накрахмалил перед тем, как использовать.