Скотт Сиглер - Клон Дьявола

Лицо Гюнтера на дисплее сменила черно-белая картинка с высоко расположенной камеры: очень полная женщина, ворочающаяся на постели, густые черные волосы закрывали большую часть лица. Колдинг разглядел, как двигаются ее губы, увидел ее испуганный взгляд.

Выспаться сегодня не удастся.

— Ладно, Гюн. Я позабочусь о ней.

Он нажал «отбой», и экран потемнел. Колдинг выскользнул из постели, голые ноги ощутили неприятно холодный пол. Как бы сильно в помещении ни топили, пол всегда оставался ледяным. Он влез в потрепанные шлепанцы, натянул халат и вставил в левое ухо крохотный наушник. Затем легонько постучал по нему кончиком пальца, включая связь.

— Гюнтер, проверка связи.

— Вас слышу, босс.

— Хорошо, я уже иду. Если она очнется до моего прихода — кричи.

«Беретту» Колдинг хранил в ящике прикроватной тумбочки. Пистолет сегодня не нужен. Он направлялся к Цзянь.

Ее кровоточащие пальцы превратили панду из черно-белой в черно-красную. Тельце панды, лапа тигра, нога носочной обезьянки, рука пластмассовой куклы и черная голова с полным заостренных зубов ртом. Ее непослушные руки держали странное существо, уродца вроде Франкенштейна доктора Сьюза, собранного из нелепо подобранных частей тела.

— Не надо, — прошептал голос маленькой девочки Цзянь. — Пожалуйста, хватит.

Она молила и в то же время, словно наблюдая знакомый старый фильм, знала, что последует дальше. Она начала кричать чуть раньше, за мгновение до того, как черные глаза распахнулись и впились взглядом прямо в нее: первобытные, бесчувственные, но вне всяких сомнений — голодные.

Что-то потрясло ее, потрясло. Неведомое животное с телом панды раскрыло рот в жуткой улыбке. Дьявольской улыбке. Непарные конечности — розовая пластмасса куклы и тигровая оранжево-черная полосатость — дрогнули и потянулись к ней.

Как только существо раскрыло рот, чтобы укусить, это что-то потрясло ее еще сильнее…

Колдинг еще раз легонько потряс Цзянь. Та моргнула, просыпаясь, но выражение ужаса оставалось на заспанном лице. Шелковистые черные волосы слиплись от пота и слез.

— Цзянь, все хорошо.

Он наблюдал эту женщину уже два года, пытаясь помочь ей — и потому, что это было его работой, и потому, что она стала ему добрым другом. Для Цзянь дни делились на плохие и хорошие. Плохие дни причиняли страдание Колдингу, вынуждая чувствовать себя некомпетентным и бессильным. Однако он всегда напоминал себе, что Цзянь все еще жива и это кое-что значило. Дважды та пыталась покончить с собой — обе попытки он пресек лично. Цзянь моргнула еще раз, возможно пытаясь глядеть сквозь волосы, и, выбросив руки, порывисто обняла Колдинга. Он обнял ее в ответ, похлопав по спине и этим как бы отгоняя ее страхи, — как свою дочку, а не женщину пятидесяти двух лет.

— Я опять видела сон, мистер Колдинг.

— Все хорошо, — ответил Колдинг. Он чувствовал ее слезы у себя на щеке и плече. Цзянь всех мужчин звала «мистер»: с ее сильным акцентом это всегда звучало как «мии-ста». Ему так и не удалось уговорить ее называть его по имени.

— Все хорошо, Цзянь. Может, еще поспишь?

Она подалась назад, отстраняясь от него, и вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Нет. Только не спать.

— Да ладно, Цзянь. Просто попытайся. Я же знаю, последние три дня спала не больше шести часов.

— Нет.

— Ну, хоть попробуй, а?

— Нет! — Она повернулась и выбралась из-под одеяла, удивительно грациозная для женщины, весившей 250 фунтов и ростом пять футов шесть дюймов. До Колдинга слишком поздно дошло, что на ней лишь только верх пижамы. Он смущенно отвернулся, но Цзянь будто ничего не замечала.

— Поскольку я встала, надо поработать, — заявила она. — Сегодня утром у нас очередной тест иммунной реакции.

Колдинг потер глаза, отчасти для того, чтобы не выглядеть, будто старается не смотреть. Он уставился на знакомую шахматную доску на комоде. Цзянь выиграла у него девяносто семь раз кряду, но кто считал?

Бутылочка с ее лекарством соседствовала с шахматной доской. Прозрачная полоска, бегущая вниз по боку бутылки, позволяла видеть, сколько жидкости оставалось. Поперек полоски черными аккуратными буквами были нанесены даты в убывающем порядке: вверху — первое ноября, тридцатое ноября — внизу. Уровень жидкости был сейчас на отметке «7 ноября».

— Да, лекарства я принимаю, — сказал Цзянь. — Может, я и сумасшедшая, но не дура.

Но принимала ли она их на самом деле? Состояние только ухудшалось, частота и интенсивность кошмаров росли.