Мэг Гардинер - Мыс Иерихон

— Эй, без меня не начинайте.

Пи-Джей приближался к нам медленной походкой, широко улыбаясь и махая рукой Каролине. На нем был хорошо сшитый темно-серый костюм. Первое, что я подумала: «Да он уже совсем взрослый!» На его руке повисла Синса Джимсон.

Подружки невесты, она сама и ее отец замерли от удивления. На Синсе было радужное платье, которое при движении как бы вращалось. Но главной особенностью наряда были обнаженные части тела, которое у Синсы было гладким и загорелым. Оно служило ей превосходной подкладкой для показа драгоценностей. Между грудей у нее висел великолепный рубин в форме креста. На плечи опускались волосы, причесанные на древнеегипетский манер. Отец невесты, как мне показалось, потерял дар речи.

Пи-Джей глупо улыбался, чуть было меня не тронув. Он сжал руку Каролины. Синса прошла мимо, одарив меня своим обычным сонным взглядом.

— Привет, смертельно опасная.

— Привет, воровка.

Пи-Джей потащил ее в павильон, но ее взгляд продолжал оставаться на мне.

К нам склонилась Каролина:

— Вы знаете, кто это? Дочь Рики Джимсона.

Это пояснение было похоже на бальзам, который льют на душу.

— О Бог мой!

— На моей свадьбе. — Невеста вся засветилась. — Об этом напишут в газетах.

Она остановилась. Ее глаза округлились, глядя на мое платье.

— Черт! Что это за пятно?

В этот момент музыка на мгновение прекратилась. Пианист начал исполнять другую мелодию. Каролина бросила на меня пристальный взгляд, а ее отец сказал: «Начинается, радость моя» — и повел нас вперед.

Мы торжественно проследовали через дверь. Павильон был украшен гардениями и розами. Краем глаза я видела, что Марк стоит у стены в строевой стойке. Свой букетик невесты я держала так крепко, словно это была граната. Если невеста еще раз заговорит о пятне, клянусь, я возьмусь за булавку.

А я все шла и шла в размеренном темпе по проходу между рядами. Другие подружки невесты шли каким-то непонятным мне шагом. Черт бы побрал этого Тоби Прайса, из-за которого я не попала на репетицию. Шимми подружек невесты имел своеобразный, детройтский, ритм. А прислушавшись, я поняла, что мелодия, которую наигрывал скрипач, напоминала мотив песни «Цепь дураков». Цепь, цепь, цепь… Поверх голов подружек я увидела величественного судью, одетого в черную мантию. А неподалеку от судьи — ослепленного всем этим блеском и перепуганного Дэвида. Цепь, цепь, цепь…

Джесси находился в конце процессии шаферов. Надо сказать, шаферы стояли не по порядку, потому что Джесси был выше любого из них. Просто этого нельзя было видеть, потому что он сидел. Детройтский ритм ушел от меня на задний план. Стало понятно недовольство Пэтси. Джесси стоял за своим кузеном, не вставая на ноги. Господи Иисусе! Самого Джесси это совершенно не беспокоило, Дэвида — тоже, но это шло вразрез с ее пониманием светских приличий. Ставил ли он ее в неудобное положение? Или она испытывала неудобство по причине его инвалидности? Цепь, цепь, епь, епь, епь… Я слушала этот мотив и замедляла шаг, чтобы не столкнуться с Келли, Кристи. Спрятаться, что ли, куда-нибудь?

Джесси смущенно улыбнулся мне.

В конце прохода мы разделились и расселись по своим местам. Джесси тряхнул головой, отбрасывая волосы со лба. Люди забыли о его росте, о том, насколько импозантен он был до катастрофы. А ведь были случаи, я-то знаю, как ему не хватало его роста. Но ходьба на костылях отбирала у него все силы и энергию, не давая преодолевать большие расстояния. Парадокс состоял в том, что костыли позволяли ему встать на ноги, а инвалидная коляска давала ему свободу.

Наступила тишина. Пианист заиграл «Полет валькирий». То есть я хотела сказать: «А вот идет невеста». Каролина энергично пошла по проходу между рядами. Триста гостей встали. Женщины начали утирать глаза платочками. Каролина подошла к назначенному ей месту. Отец поцеловал ее в щеку, Дэвид улыбнулся. Странная вещь, казалось, он был счастлив тем, что ему, как быку, продели в нос кольцо.

Судья одарил их сентиментальной улыбкой и начал говорить. Я наблюдала за Джесси. Он время от времени тоже посматривал на меня. Искоса. Кидать подобные взгляды он умел хорошо. Они означали: «А как насчет нас, Делани?»

Судья был настоящий профессионал. В горе и в радости? Короткая остановка. В богатстве и в бедности? Короткая остановка. До гробовой доски. Чудовищные ралли, игра в пул. Порнография по Интернету? Короткая остановка.

Судья объявил их мужем и женой. Каролина подняла вуаль, чтобы скрепить союз поцелуем.