Майкл Корди - Источник

Неудивительно, что Келли видела в фантастическом рассказе лишь аллегорию. Тем не менее когда-то церковные иерархи сочли его богохульством, попыткой переписать Книгу Бытия и посягательством на устои веры. Жестокий приговор ничего не доказал. Напротив, возник новый вопрос. Зачем отец Орландо Фалькон написал невероятный манускрипт Войнича и почему, если это всего лишь вымысел, он не отрекся, а выдержал пытки и принял жуткую смерть?

Возможно ли, что чудесный сад существует?

Торино выпрямился, разминая усталые мышцы, и подошел к открытому окну. С самого детства он был невысок, умен и прилежен. Иезуиты в приюте его обожали, а вот сверстники регулярно колотили: повреждение седалищного нерва после одного особенно жестокого избиения навсегда оставило его инвалидом.

Вдыхая вечерний воздух, Торино любовался величественным куполом собора Святого Петра и все больше убеждался, что сам Господь возложил на него раскрытие тайны Орландо Фалькона и чудесного сада. Иезуит вновь вспомнил о Лорен Келли и нахмурился. Она отказалась сотрудничать в расшифровке последнего раздела, а значит, выступает против церкви. Он вздрогнул от неожиданной мысли. А что, если она уже перевела последний раздел и там нашлось не только объяснение загадочного «radix», но и карта? Что, если она собирается опубликовать перевод полностью и доказать, что сад существует, указав его местоположение?

Для католической церкви последствия были бы неописуемы, а церкви Торино был обязан абсолютно всем. Куда там Галилею и Дарвину! Если сад не выдумка, он может даровать Святой церкви безграничную власть. А может уничтожить ее в мгновение ока.

Торино подумал, не поделиться ли опасениями с папой или кардинал-префектом Конгрегации доктрины веры. Увы, у стариков нет ни капли воображения. Они либо посмеются, либо не поймут и в любом случае палец о палец не ударят. Да, имелись планы по устройству второго Ватикана где-то в Южном полушарии, но больше никаких решительных действий для поддержки все убывающего влияния церкви не предпринималось. Нужны еще факты. Необходимо выяснить, что известно Лорен Келли и каковы ее намерения.

Торино похромал обратно к столу, не спуская глаз с детской фотографии. Он бросил взгляд на часы. Разница во времени была ему на руку. Порывшись в бумагах, генерал нашел карточку: там не было имени, только номер телефона. Секунду он колебался, понимая, что переступает черту, потом напомнил себе о тяжелых временах и о том, что для блага католической церкви хороши любые средства. В конце концов, не сам ли Господь предоставил ему такую необычную возможность? Торино снял трубку с аппарата на столике у кровати и набрал номер.

— Да? — ответил голос после третьего гудка.

Рассматривая старшего из мальчиков на фотографии, он произнес:

— Марко.

— Лео, слава Богу! Я так ждал…

Теперь Торино бросил взгляд на кровать, где лежала папка.

— Лечение закончено?

— Да.

— Ты все еще ищешь искупления?

Короткий вдох в трубке.

— Да.

— Во благо церкви ты готов исполнить любое поручение?

— Все, что угодно.

— Отлично. — Торино вновь напомнил себе, что поступает правильно. — Пришло время Левой Руке Дьявола стать правой рукой Бога.

Шесть дней спустя.

Росс свернул на дорожку у дома в Дарьене незадолго до полуночи. Отпуск откладывался, поэтому Лорен предложила съездить на выходные в Вермонт — отметить долгожданную беременность и успешную расшифровку манускрипта. Росс так мечтал бросить все и отдохнуть три недели на азиатских пляжах, что поездка показалась ему жалким утешением.

Он нажал на тормоз, и Лорен наклонилась поцеловать мужа в щеку.

— Спасибо, Росс. Было здорово.

— Да. Жаль только, что совсем недолго, — криво усмехнулся он. — И это вместо трех недель!

Она засмеялась.

— Слушай, я уже чувствую себя виноватой. Не убивайся ты так: страховка все покрыла, денег мы не теряем.

— Ты прекрасно знаешь: дело не в деньгах, — ответил Росс. — Мы ведь еще полгода назад все спланировали, да и вообще уже сто лет вместе не отдыхали!

Лорен удивленно повела бровями.

— Ты был вечно занят работой.

— Твоя правда. — Ирония судьбы: в кои-то веки он был совершенно свободен — и, как назло, у Лорен нашлись срочные дела. — Но ты переводишь этот манускрипт семь лет! Неужто три недели что-то решают?

— Еще как решают. Либо я переведу его первой, либо меня опередят. Осталось всего ничего, но последний раздел труднее остальных. — Росс припарковал автомобиль, и Лорен сжала его руку. — Давай договоримся: у нас есть еще два месяца — потом мне нельзя будет летать. Вот в эти два месяца и выберем время отдохнуть: не успею перевести — значит, не успею.