Сергей Арбенин - Собачий бог

— Пусть тетя Валя сыворотку принесет.

Губы у Алёнки потрескавшиеся, сухие. Ей трудно было говорить, она шептала, с трудом разлепляя запекшиеся губы.

— Принесу, детка, — сказала Валька. — Но болезнь эта опасная. Врачи лучше знают, что за болезнь, и чем её лечить. А я же не врач. Принесу сыворотку от одной болезни, а у тебя окажется просто грипп.

Алёнка прикрыла глаза.

Валька, нашушукавшись с бабой на кухне всласть, — рассказывала, как её мужик, пьяный, чуть в бане не угорел, — ушла. Баба принялась жарить картошку. Масло горело, и глаза слезились от чада: она промокала слезы краем фартука.

— Баба! — вдруг сказала Алёнка. — Вытащи из порога иголки.

Баба выронила ложку, повернулась, как ужаленная.

— Каки-таки иголки? А? Ты что выдумываешь?

— Я не выдумываю. Я видела, как ты их втыкала.

— А может, тебе это приснилось! Я гвоздь кривой на пороге правила.

— Гвоздь… — повторила Алёнка и снова надолго замолчала.

Смеркалось. Картошка была готова. Баба, пригорюнившись, сидела за кухонным столом, глядела в окно, за которым были синие снега и черные заборы; вздыхала.

— Вытащи иголки, баба! — севшим, чуть слышным голосом сказала Алёнка. — А то я умру.

Присев на пороге, вооружившись клещами, плоскогубцами, молотком, баба, подслеповато щурясь, вытаскивала иголки. Некоторые ломались — она их вбивала поглубже.

Отдыхала, потирая спину. Тихонько откладывала инструменты, семенила в спальню, глядела на Алёнку. В комнату падал свет из кухни, и лицо Алёнки было спокойным: она спала.

Баба, вполголоса бормоча молитвы, похожие на ругательства, снова вернулась к порогу.

— Вот выдумает же, а? Иголки ей помешали!

Она загнала последнюю иглу в широкий деревянный порог, перевела дух. Собрала инструменты, открыла дверь и включила свет в маленьком закутке в сенях: там хранились все инструменты, стояло множество пустых стеклянных банок, на полках громоздились какие-то непонятные железяки — дедово хозяйство.

Сзади послышался шорох. Баба проворно обернулась: в сенях был полумрак, но ей показалось — чья-то огромная мохнатая тень метнулась в самый темный угол.

— Ох, — шепнула баба и перекрестилась, не выпуская молотка из рук.

Осторожно выглянула из-за перегородки. Еще раз перекрестилась, хотя уже увидела, что никого в сенях нет.

Вздохнула с облегчением:

— Тьфу ты, пропасть. Своей тени уже испугалась.

Поскорей забежала в избу, прихлопнула тугую дверь.

Подумала — и набросила крючок, чего раньше не делала: все равно дверь из сеней на улицу запиралась на замок.

Потом зашла в спальню, послушала, как мирно посапывает Алёнка. Потрогала лоб: жар, кажется, спадал.

Баба еще раз перевела дух, — на этот раз с облегчением, — вернулась в кухню, присела к столу. Дотянулась до висевшего на стенке старенького проводного радиоприемника. Прибавила звук.

— Я еще раз утверждаю, — донесся спокойный, уверенный голос, — что никаких оснований для общественных протестов нет. Отлов собак в районе Черемошников производился в соответствии с планом и по просьбам жителей. Есть, в конце концов, заявление почтальонки о нападении на неё бродячих собак…

— Еще один вопрос, который волнует наших радиослушателей, да и всех жителей города, — сказал неестественно душевный голос диктора. — Это слух об эпидемии бешенства…

— Да, я уже в курсе. Слухи дошли и до меня. Я ведь не на луне живу. Так вот. Скажу со всей ответственностью: ни о какой эпидемии бешенства речи нет. Есть некоторые факты: бродячие собаки в последнее время ведут себя все агрессивнее, нападают на одиноких прохожих, в особенности в старых, окраинных районах. В связи с этим Госсанэпиднадзором была начата проверка. Инкубационный период от укуса до возникновения у человека симптомов водобоязни, составляет несколько месяцев. До года, если мне не изменяет память. Так что, даже если и есть отдельные случаи заболевания, то проведенный массовый отлов не имеет к ним ровным счетом никакого отношения. Вот передо мной справка из санэпиднадзора: в городе в последние несколько лет случаев бешенства не зафиксировано. Единственно — были подозрения. Но они ни разу не подтвердились. Собаки, вызывавшие подозрения, отлавливались, за ними проводились наблюдения. Как, кстати, ведутся они и за теми, которые были отловлены на Черемошниках. Пока никаких признаков болезни нет. К тому же все радиослушатели знают, что после любого укуса — собаки ли, кошки, — человеку в обязательном порядке делается профилактическая инъекция. Возможно, все это и возбуждает нездоровые разговоры среди определенной части населения. Я имею в виду жителей частного сектора, а также людей с низким культурным уровнем…