Лоренсо Сильва - Нетерпеливый алхимик

— Сержант Бевилаква, — промямлил я, обомлев от неожиданности. — Моя сотрудница гвардеец Чаморро.

— Входите, а то вымокнете.

Мы быстрым шагом прошли по еще не утрамбованной дорожке к дому. Бланка Диес пригласила нас в гостиную, но мы, изумленные ее гигантскими размерами, замерли на пороге. Огромные окна выходили на долину, еле различимую за туманной пеленой дождя. Вдова Тринидада Солера без церемоний предложила нам сесть и расположилась напротив, в кресле-качалке. Черный свитер с высоким воротом закутывал ее всю вплоть до подбородка. Секунд десять она молча смотрела на нас бездонными глазами, потом, словно подчеркивая свое безразличие, спросила ровным тоном:

— Вы нашли ту женщину?

— Нет, — признался я. — И нам будет трудно ее найти, если вы не укажете нам какой-нибудь след.

С губ вдовы сорвался нервный смешок.

— Не знаю, чем тут можно помочь. Я еще не оправилась от смерти мужа и хожу как в тумане. Думала, вот придете вы и все мне объясните. Например, ответите на вопрос: правда ли то, о чем пишут в газетах?

Мне поднесли горькую чашу, но я должен был испить ее до дна:

— Отчасти. Журналисты вечно выдумывают небылицы. У нас мало фактов, но одно мы знаем наверняка: вашего мужа нашли обнаженным и связанным в номере мотеля. Анализы показали высокое содержание алкоголя и наркотиков в его крови. Что до остальных подробностей, то, вероятнее всего, он приехал туда в сопровождении привлекательной особы, которая говорила с иностранным акцентом, и они предавались не совсем обычным забавам, о чем свидетельствует извлеченный из его тела предмет.

— Жалкие потуги сгладить острые углы эвфемизмами, сержант, — ответила вдова, проигнорировав мои лингвистические изыски. — Тем не менее я вам благодарна.

Я с болью наблюдал, как тускнеют благородные черты Жанны д’Арк, подергиваясь налетом оскорбительного высокомерия, но жизнь порой преподносит нам и не такие метаморфозы и только для того, чтобы побольнее ранить. Я вытащил острие шпаги из кровоточивших ребер и перешел в наступление:

— Сеньора Диес, ваш муж часто не ночевал дома?

Вдова взяла секундный таймаут и ответила:

— Иногда, однако это не входило у него в привычку.

— Почему? Вы не ладили?

— Всякое бывало, — ответила она. — Двое детей, новый дом, старая квартира, его работа, моя работа и многочисленные шрамы, оставшиеся после двенадцати лет совместной жизни. В общем, горы все тех же проблем, какие возникают у любой другой супружеской пары. Вас интересует, любила ли я его? Отвечаю: несомненно, любила. А если вы хотите знать, любил ли меня он, то придется поехать на кладбище и спросить у могилы Тринидада. Мне казалось, что любил.

Она говорила без запинки, отчетливо произнося каждое слово, словно отвечала заученный урок и была уверена в хорошей оценке. Из всего ее монолога я выудил только одну зацепку, позволявшую продолжить допрос.

— Могу я спросить, чем вы занимаетесь?

— Можете. Я переводчик.

Ее профессия меня удивила, и я высказал свои сомнения вслух:

— А ваше уединение не мешает работе?

— Абсолютно. Для связи у меня есть телефон и компьютер. Мне присылают тексты, я их перевожу и отправляю по Интернету. Это вполне устраивает как меня, так и моих работодателей, поскольку они всегда в цейтноте.

— Какими языками вы владеете?

— Английским и в первую очередь немецким. Немного хуже — итальянским и французским: в этих странах либо меньше изобретают, либо не умеют продавать свою продукцию.

Несмотря на любезность тона, ее взгляд недвусмысленно намекал на несостоятельность попыток залезть к ней в душу. Я рисковал нарваться на очередную колкость и переменил тему:

— Хочу задать вам один деликатный вопрос, сеньора Диес. Вам что-нибудь известно об алкогольных или наркотических пристрастиях мужа?

— Насколько я знаю, он ограничивался бокалом вина за обедом и ужином.

— А наркотики употреблял?

— Нет. Разве только таблетки, которые прописал ему врач.

— Какие таблетки?

— Я не разбираюсь в лекарствах. Последние несколько месяцев его мучили бессонница и приступы тахикардии, иногда случались конвульсии. Пришлось обратиться к врачу, и тот сказал, что у мужа депрессивное состояние. То ли после стресса, то ли из-за нарушения каких-то там химических процессов в организме, откуда мне знать? Ему прописали лекарство, и он почувствовал улучшение.

— У вас сохранилась упаковка?

— Думаю, да.

Она вышла и через минуту вернулась с пластиковым флаконом. Я заметил название — «Бромозепам». Потом вытащил инструкцию и прочитал тот пункт, где говорилось о последствиях при передозировке и о взаимодействии с другими препаратами. Таблетки были совсем маленькими, точно игрушечными.