Ирина Молчанова - Пленники рая

Алиса замерла на месте и подалась вперед. На кустах набухли почки. Почки в январе? Еще утром ветки были голыми, а в воздухе не витал этот особенный, ни с чем не сравнимый запах весны.

«Не может быть, не может быть, этого не может быть», — стучало в мозгу. Девушка осмотрела землю под ногами, на снегу виднелись следы от носок и маленькие — от Никитиных сапог. В остальных местах снег был нетронут.

«Как же так? Где же они?» — Алиса упала на колени, она ползала перед скамейкой, вокруг, но снег лежал толстым слоем, ровный-ровный, точно на него никогда не ступала ничья нога. Больше девушка не стала искать, а поднялась и побежала в лес. Чем дальше удалялась от пруда, тем тише становился смех, пока совсем не смолк.

«Не надо бы на ведьмину заводь ходить, не к добру это», — вспомнились слова Радомира.

— Ведьмина заводь, — прошептала Алиса и оглянулась. Тихо — ни звука, даже птиц было не слышно. Лес другой — все другое. Полчаса назад шел снегопад, а по обочине от тропы снег доходил до колен, деревья покрывал иней, по веткам скакали птички, хмурое небо, теперь она будто из холодного января перенеслась в начало марта. Снег еще не сошел, но кое-где на тропе виднелась земля, голову припекало солнце, стволы берез блестели от влаги, птицы попрятались и умолкли, а небо чистое-чистое, ни облачка.

— Ники! — закричала Алиса, набрала в легкие побольше воздуха и хотела снова закричать, но вместо этого стояла и слушала тишину. Эхо не пролетело по округе, как бывало раньше. Ее крик, одинокий и, казалось, никем не услышанный, так и потонул среди деревьев. Алиса закричала еще, а потом еще и еще, пока на нее не навалилась такая тоска, что защемило сердце. Ею овладело чувство опустошенности, от безысходности и одиночества на глаза навернулись слезы.

Девушка брела по тропе, носки липли к подтаявшему снегу. Ни жарко, ни холодно — никак, ощущения точно атрофировались, лишь запах весны и солнце, слегка припекающее голову, давали понять, что она может чувствовать. В мозгу проносились сотни вопросов, но было не сосредоточиться на чем-то одном. Хотелось повернуть время назад, никогда-никогда не приезжать в это проклятое место. Зажмурить глаза и снова их открыть дома, в своей уютной комнате, с родителями, Никитой, их толстым котом. Она сказала бы, как сильно их любит, а потом кинулась бы к компьютеру и написала Кириллу, не «Ночному маньяку», а Кириллу, вовсе не кареглазому блондину, а парню с серьгой в ухе. Призналась бы, что не хочет больше виртуальной дружбы, а хочет настоящей, чтобы видеть на себе его взгляд, слышать голос, чувствовать поддержку и заботу. Позвонила бы всем-всем: Илье, Ксюше, Денису, Рите, сказала бы, как сильно ими дорожит и пусть бы они смеялись над ее странностями, она бы знала, каково потерять их навсегда.

— Ау, — услышала она позади себя мужской голос.

Алиса резко обернулась. В метре от нее стоял невысокий мужчина в сером пальто, на лице его застыла бестолковая улыбка.

— Как дела? — спросил незнакомец.

Девушка молчала, и он сделал к ней неуверенный шаг.

— Хорошая погода, да? — Улыбка не сходила с его лица, а светло-голубые глаза смотрели так заинтересованно, что Алиса вконец растерялась и смутилась.

— А я тут гулял… — он махнул рукой в сторону, и тогда девушка вспомнила, где уже его видела.

Алиса сцепила перед собой руки в любимом жесте Ксюши и прошептала:

— Я помню вас.

— Правда? — незнакомец так неподдельно обрадовался, что ей стало неудобно говорить, где она его видела.

— А я почему-то вас не помню, — он нахмурился. — Возможно, в Луге, а может, и нет… так где же вы меня могли видеть?

Она кашлянула.

— Может, я ошибаюсь…

— Да ну, скажите, интересно ведь, — мужчина упер руки в бока и начал покачивать головой из стороны в сторону и как маленький заладил: — Скажите, скажите, скажите, я жду!

«Сумасшедший», — мелькнуло у нее.

— Понимаете, — сделала она шаг назад, — я не знаю, что происходит, мы с друзьями приехали сюда справлять Рождество…

— Рождество! — воскликнул он и закусил нижнюю губу. — М-м-м, обожаю Рождество, Анна такие плюшки у меня готовит… — Мужчина как девочка хлопнул в ладошки. — Я уже рассказывал вам об Анне?

— Нет, нет, не рассказывали, я говорю, мы с друзьями…

— Анна отменно готовит, — воодушевленно перебил он, — она несколько лет работала поваром во влиятельных домах Петербурга. Вы и представить себе не можете, что за чудо ее поджаристые куриные крылышки, а картошечка… м-м-м, объедение. Вы бывали в Петербурге?