Хилари Боннер - Нет причин умирать

Она знала. Она так и знала. Келли солгал. А это означало, что он что-то скрывает от нее. А это, в свою очередь, означало неприятности. Потому что с Джоном Келли, черт бы его побрал, всегда так.

Тем временем Келли сгорал от нетерпения и не мог просто сидеть дома и ждать. Поэтому он решил поехать на Баббакомб пораньше и покушать в «Кэри-Армз», уютном старом пабе, построенном на склоне утеса прямо над пляжем. Паб был его любимым заведением в этом районе. Он приехал около половины девятого, заказал стейк, чипсы и диетическую колу, за которыми последовали еще несколько диетических кол и кофе, чтобы скоротать время до закрытия. Примерно в двадцать три двадцать, заметив, что хозяйка начала демонстративно суетиться, он направился к машине, которая была припаркована внизу у пляжа. Ночь была очень темная. Огни нескольких домов со стороны пляжа и паба над ними едва пробивались сквозь завесу темноты, которая, казалось, окутывала Келли. Он побрел через парковку к своему «вольво», двигаясь неестественно медленно. Днем, конечно же, прошел дождь, и Келли опасался, что могло опять хлынуть в любой момент.

Сев в машину, он скрутил себе сигаретку и закурил у открытого окна, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь во тьме. Но, кроме двух относительно далеких огней паба и домов на пляже, он ничего не смог увидеть.

Каждые несколько минут он включал зажигалку, чтобы посмотреть время. Это было почти как нервный тик. Ровно в полночь он открыл дверь машины и вышел.

Ночь была удивительно теплой для этого времени года, хотя он чувствовал влажность морского воздуха. Закрыв дверь машины, он глубоко вдохнул, наслаждаясь запахом соленого воздуха и морских водорослей.

И море и пляж были так же темны, как и небо. Он дрожал, хотя было и не холодно, оглядываясь вокруг и щуря глаза в надежде, что они смогут немного привыкнуть к недостатку света. Но по-прежнему не было видно абсолютно ничего. Очень осторожно он продолжил путь через парковку, расположенную прямо над пляжем, рядом с пустым пляжным кафе, которое работало только летом, и то лишь в дневные часы, а затем попытался преодолеть ряд ступенек, ведущих к морю. В конце он споткнулся. Келли почему-то думал, что будет еще одна ступенька. Он чуть не упал на колено и вынужден был схватиться за железные перила по обе стороны лестницы, чтобы снова выпрямиться.

Он решил полностью следовать инструкциям и идти без фонаря. Хотя тот сейчас явно не повредил бы. Он только на то и надеялся, что не сломает себе шею еще раньше, чем встретится с мистером Глубокая Глотка.

Ветра почти не было, поэтому ночь была так не по сезону тепла. Он подумал, что видимость такая плохая потому, что темнота ночи, по-видимому, усугублялась туманом с моря. У него действительно было ощущение, словно он окутан слегка влажным одеялом, ощущение, как думал он, свойственное исключительно побережью, именно когда наползает туман. Конечно, он нигде в мире такого не испытывал. Келли сразу же потерял чувство ориентации. И только нежный плеск волн, разбивающихся о гальку, говорил ему, что море находится справа, лесистый холм, ведущий к Баббакомбу, – прямо, а главная дорога в Торки – слева от него. Никаких других звуков не было. Разумеется, на пляже нельзя было услышать шум проезжающих машин. Ветра не было, и тишина была почти полная.

Келли на секунду остановился прислушаться.

Есть ли на пляже еще кто-то, кроме него? Но он не только ничего не видел, но и ничего не слышал. Он начал пробираться вдоль пляжа по гальке, с удивлением слыша стук собственного сердца, который при абсолютной тишине казался неестественно громким. Он аккуратно переставлял ноги. Большой булыжник снова чуть не заставил его упасть, но на этот раз Келли сразу выпрямился и продолжил старательно продвигаться вперед.

Видимость была такой плохой, что он чуть было не врезался в скалу на другой стороне пляжа, даже не поняв, что дошел до нее. Следуя инструкции, он развернулся и снова побрел обратно вдоль пляжа.

Келли дважды проделал это, и, когда он почти дошел до скалы в третий раз и уже начал задумываться, не стал ли он жертвой розыгрыша, это произошло.

Вдруг он почувствовал, что за его спиной кто-то есть. Он ничего не увидел и ничего не услышал, но все его чувства говорили ему, что на пляже есть еще один человек, причем пугающе близко. Стук его сердца был сейчас не только необычно громким, оно билось намного быстрее, чем обычно, оно просто бежало. Он попытался развернуться и открыл рот, чтобы заговорить или закричать. Он не знал, что лучше. Но это было неважно. Ему все равно не дали шанса сделать это.