Тэми Хоуг - Прах к праху

Джон удивленно поднял бровь.

— Вот как?! На кого же в таком случае он похож?

Нобл метнул колючий взгляд.

— Мне кажется, на вас дурно повлияло общество сержанта Ковача. Сейчас не самое уместное время для каламбуров.

— Равно как и для того, чтобы вы играли со мной в игры, мистер Нобл, — не остался в долгу Куинн и повернулся к Брандту. — Мне нужно поговорить с ним о Джиллиан. Если вы настаиваете на своем присутствии при разговоре, я не против. Пожалуй, так будет даже лучше, особенно если у вас найдется что сказать по поводу ее психического и эмоционального состояния.

— Мы это уже обсуждали.

Куинн слегка склонил голову, чтобы не выдать злости. Чертов немец!

— Как хотите. Можете вообще ничего не говорить.

С этими словами он решительно шагнул к двери, словно собирался как следует врезать Брандту и перешагнуть через него, когда тот упадет.

— Питер не в состоянии что-либо сказать. Он под воздействием седативного препарата. Я отвечу на все ваши вопросы.

Агент прищурился и пристально посмотрел на врача, затем на адвоката.

— Чистое любопытство. Вы делаете это ради его блага или ради собственного?

Оба даже глазом не моргнули.

Куинн покачал головой.

— Впрочем, неважно. Лично мне все равно. Я заинтересован только в том, чтобы узнать правду.

И он поведал собеседникам историю про инцидент с подглядыванием в окна.

Эдвин Нобл отрицал услышанное всеми доступными ему способами — силой разума и эмоций, мимикой и жестами, — упорно продолжая именовать Ванлиса лжецом. Он нервно мерил шагами гостиную, фыркал и качал головой, твердя, что все это выдумка, за исключением того, что охранник подглядывал за Джиллиан. Брандт же, наоборот, являл собой полную невозмутимость и спокойствие. Он стоял, прислонившись спиной к двери в спальню, и, сцепив руки и опустив глаза, внимательно слушал.

— Я хочу знать вот что, доктор Брандт: действительно ли Джиллиан склонна к подобному поведению?

— И чтобы это узнать, вы бы рассказали Питеру эту историю и задали бы этот вопрос? О его ребенке? — с вызовом ответил Брандт.

— Нет. Питера я стал бы расспрашивать совсем о других вещах, — Куинн покосился на адвоката. — Например, о том, что он делал в квартире Джиллиан на рассвете в воскресенье и почему подкупил свидетеля.

Нобл оскорбленно выпучил глаза и открыл было рот.

— Да бросьте, Эдвин, — снисходительно успокоил его агент и повернулся к Брандту.

— Я уже говорил вам, что у Джиллиан были некоторые психологические проблемы сексуального характера, связанные с ее отношениями с отчимом.

— То есть ответ положительный?

Брандт молчал. Куинн терпеливо ждал.

— Иногда она вела себя довольно странно.

— Беспорядочные связи?

— Нет, я бы так не сказал. Она скорее… провоцировала. Намеренно.

— Манипулировала?

— Да.

— При этом проявляла жестокость?

Впервые за весь разговор Брандт посмотрел Куинну в глаза.

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что если Джиллиан не мертва, доктор Брандт, то по логике вещей она превращается в подозреваемого.

Девушка выглядела так, словно прошла все семь кругов ада. Кейт обратила внимание на ее бледность, красные горящие глаза, немытые волосы. Но главное, Эйнджи была жива, и Конлан почувствовала огромное облегчение. На ней больше не лежала вина в ее смерти. Пусть девушка не в самом лучшем состоянии, но, по крайней мере, она жива.

И сидит у нее на кухне.

— Господи, Эйнджи! Ты напугала меня до чертиков! — воскликнула Кейт. — Как тебе удалось сюда попасть? Дверь ведь была заперта. Как ты вообще узнала, где я живу?

Девушка ничего не ответила. Кейт подошла поближе, чтобы лучше оценить ее состояние. Лицо все в синяках, распухшую нижнюю губу украшает корка запекшейся крови.

— Детка, где тебя носило все это время? — осторожно спросила она. — Все за тебя переживали.

— Я нашла адрес на конверте в вашем кабинете, — ответила Эйнджи срывающимся голосом. Ее взгляд был устремлен мимо Кейт, куда-то в пустоту.

— Ты быстро соображаешь, — Кейт приблизилась к ней еще на один шаг. — Давай попробуем применить твои способности на благо человечества, направив их в конструктивное русло. Где ты была, Эйнджи? Кто причинил тебе вред?

Кейт уже добралась до двери. Девушка все так же неподвижно сидела на стуле. На ней были те же самые потертые джинсы, в которых ее последний раз видела Кейт, только теперь совсем грязные, с темными подтеками на бедрах, похожими на пятна крови. И все та же джинсовая куртка, явно недостаточно теплая для этой погоды, и поношенный синий свитер. На горле отпечаталось ожерелье из багровых синяков. Чьи-то пальцы давили с такой силой, что она чудом осталась жива.