Дуглас Престон - Наваждение

Близилась полночь, бар был полон посетителей. У причала теснились лодки — от быстрых катеров до фанерных посудин. «Мэлфорш — городишко убогий, — подумал Майк, — но народ еще не забыл хорошие времена». Он облизнул пересохшие губы. Сначала — баночку пивка и глоток хорошего виски, а потом уже дело.

Майк распахнул двери, и на него обрушились звуки, запахи, ощущения: громыхание музыки, мигание неоновых огней, опилки, пиво, сырость, запах и плеск воды под сваями. Левое крыло лачуги служило лавкой, а правое — баром. По позднему времени в левой стороне свет не горел. В лавке стояли холодильники и емкости с разнообразными живыми приманками, которыми и славился Джек Крошка: дождевые черви, пиявки, опарыши, кузнечики, рачки и «крыски» — личинки пчеловидки.

Майк лег животом на стойку, а бармен, он же владелец заведения, по прозвищу Крошка — огромная трясущая гора жира — мигом метнул ему банку «Курз» с приставшими кусочками льда, а вслед за пивом — двойную порцию «Джека Дэниелса».

Вентура кивнул, осушил стопку и запил глотком пива.

Черт, как раз то, что доктор прописал! Слишком долго Майк проторчал в болотах. Попивая пиво, он оглядывался по сторонам с растущим чувством благодарности. Здесь — одно из последних мест, где не приходится любоваться на всяких там черномазых, на гомиков или янки. Здесь все белые, и говорить ничего не нужно, и так все ясно… И всегда тут так было и будет, аминь.

Стену за баром украшали открытки, фотографии дровосеков с топорами, снимки лодок и веселых рыболовов, чучела рыб, долларовые купюры с автографами, виды Мэлфорша с высоты, снятые в то время, когда городок казался средоточием жизни и все стремились сюда — от дровосеков до охотников на крокодилов. В те времена у каждого имелась и приличная лодка, и грузовичок-пикап, и мало-мальски порядочный дом. А потом половину болот превратили в природоохранную зону.

Долбаная природоохранная зона.

Вентура прикончил пиво и не успел даже попросить, как ему метнули по стойке вторую банку и — уже одинарную — порцию «Джека Дэниелса». Крошка знает, что нужно завсегдатаям. Вместо того чтобы взять выпивку, Вентура решил сперва кончить предстоящее дело. Он собрался получить от него удовольствие и деньжат заработать — не замарав рук. Вентура обвел взглядом висевшие на стене лозунги. «Гринпис — в пекло катись», «Помоги дикой природе — накорми аллигатора природозащитником» и прочие в том же духе.

Нет, у него замечательный план!

Вентура перегнулся через стойку, махнул рукой хозяину.

— Мне нужно сделать важное объявление. Можно музыку вырубить?

— А то. — Крошка направился к музыкальному центру, выключил. В баре почти сразу воцарилась тишина, все повернулись к барной стойке.

Вентура слез с табурета и неспешно вышел на середину, топая ковбойскими башмаками по облезлому дощатому полу.

— Эй, Майк! — завопил кто-то, и некоторые пьяно засвистели, захлопали в ладоши. Вентура словно не слышал. Его тут хорошо знали: бывший окружной шериф, человек состоятельный, но не спесивый. С другой стороны, он старался не смешиваться с отребьем, всегда сохранял дистанцию. И его уважали.

Сунув большие пальцы за ремень, Майк медленно обвел помещение взглядом. Все ждали. Не каждый день он обращается к людям. Надо же, как стало тихо. Это было приятно; вот она — высшая степень уважения и признания.

— У нас проблема возникла, — объявил Вентура. Подождал несколько секунд, чтоб лучше дошло, и продолжил: — Проблемка в лице двоих природоохранников. Они сюда явятся тайно, хотят прощупать обстановку на нашем конце болот, чтобы распространить природоохранную зону на всю Черную Топь и даже на озеро.

Он посмотрел на слушателей. По комнате побежал шепот, бормотание, невнятные сердитые возгласы.

— Озеро? — выкрикнул кто-то. — Черта с два!

— Именно так. Конец рыбалке, конец охоте. Все. Природоохранная зона. Теперь только эти сукины дети из Общества защиты природы будут сюда таскаться на своих байдарках — птичек, понимаешь, наблюдать. — Вентура буквально выплевывал слова.

Слушатели протестующе завыли и засвистели. Вентура поднял руку, требуя тишины.

— Сначала они запретили вырубку. Потом забрали половину Черной Топи. Теперь хотят забрать все болото — и озеро в придачу. Ничего нам не останется. Помните, как в прошлый раз мы действовали по закону? Ходили на собрания, протестовали, письма писали. Помните? И что получилось?

Опять недовольный гул.

— Точно! Отымели нас по полной!