Николь Жамэ - Тайна острова Химер

— Подумать только! Я предпочел жениться здесь, а не на Лендсене… полагал, что это не так обременительно, — горько пошутил он.

Она положила свою руку на его, ощутила под пальцами контуры обручального кольца.

Боже, как же любила она этого мужчину! И в горе, и в радости.

— Мне очень жаль, — выдохнул он. — Я виноват… Хотел тебе позвонить, да забыл взять сотовый, — смущенно добавил он.

Она протянула ему мобильник, сказав, что звонили из лаборатории. Таких лабораторий развелось много — они предлагают сделать любой анализ за двадцать четыре часа, в том числе и тесты ДНК, гарантируя почти стопроцентную достоверность.

Лукас искоса взглянул на Мари и медленно пожал плечами.

— По твоему виду могу предположить, что результат отрицательный.

— Тест подтверждает, что Элен твоя мать.

От Мари не ускользнуло крайнее облегчение, разгладившее черты мужа. Покаянная улыбка тронула его губы.

— Знаю, что должен был тебе сказать, но… — Он неопределенно повел рукой.

— Ты не только все сделал втихую, но даже нашел смешным мое предложение о тесте, а сам уже взял пробу слюны Элен, — упрекнула его Мари.

— Не тест я нашел смешным, а мысль, что она не моя мать.

— О… И все же ты сомневался.

Лукас резко встал, словно закрывая неприятную для него тему.

— Согласен, я дал маху. Это ты хочешь от меня услышать?

Она тоже встала, стараясь говорить мягче.

— Я просто хочу, чтобы ты доверял мне. Если уж ты не будешь делиться своими сомнениями со мной, для чего тогда мы поженились?

— Когда тебе стало известно, что ты дочь Райана, ты промолчала.

— Тут другое. В то время я еще плохо знала тебя и… — Она замялась. Лукас докончил фразу за нее:

— И тебе кажется, что не знаешь и по сей день, правильно?

Мари отчаянно подыскивала слова, которые убедили бы Лукаса в обратном. Он нежно сжал ладонями ее лицо, зрачки его впились в ее глаза. Чувствовалось, что его переполняли любовь и смятение.

— Я уверена только в одном: я тебя люблю и никому никогда не позволю дать тебе повод в этом усомниться.

Он прижал ее к себе, а взгляд Мари перенесся на вырисовывающуюся вдалеке шхуну.

— Ничто из того, что ты сможешь сказать или сделать, не подорвет моего доверия к нему. И перестань меня преследовать.

Она взошла по сходням незамеченной Кристианом и теперь стояла лицом к нему на этом судне, изображение на носу которого имело человеческие черты. Увидев Мари совсем рядом, Кристиан почувствовал желание броситься к ней, взять на руки, отнести далеко отсюда, ото всех, от другого. Однако он не двинулся с места и только смотрел на нее.

— Я хорошо тебя изучил, Мари. Если бы у тебя не осталось никаких вопросов, ты бы не пришла.

Она хлестнула по нему взглядом и уже было развернулась, но произнесенные им слова пригвоздили ее к палубе.

— Уверен, что именно Лукас убил своего близнеца.

Она круто повернулась к нему, глаза ее гневно сверкнули.

— А еще уверяешь, что любишь меня? — презрительно бросила она. — Ты жалок…

В два прыжка Кристиан оказался позади Мари, чтобы вынудить ее выслушать его.

— Я сказал, что он был мертв, когда я нашел его, но это неправда. Он еще дышал, у него было время сказать… В тот момент я не понял, на что он намекал. Я думал, что передо мной Лукас и что он бредит. Слова обрели смысл после того, как я узнал о существовании двойника.

В нее будто налили свинец. Она вспомнила, как судмедэксперт утверждал, что жертва умирала больше двух часов.

— Какие слова? — резко спросила она.

— «Мой брат… чудовище… убил…»

Мари отказалась слушать дальше.

— Ты плохо понял. Или, еще хуже, ты лжешь! Дай мне пройти! — Она попыталась оттолкнуть Кристиана, но он крепко взял ее за руку.

— Я очень хорошо понял. И не стал бы врать. Особенно в таком деле.

— Уж будто! Ты на все готов, лишь бы удалить меня от Лукаса! И ты всегда был способен на плутовство ради победы.

Намек на трюк с аварией во время пересечения Атлантики прошлым летом, когда Кристиан проигрывал гонку, был более чем прозрачен. Он не стал вилять:

— Я не могу ни помешать тебе так думать, ни заставить тебя верить мне, сказав, что я изменился. Да, это правда, я готов на все ради того, чтобы тебя вернуть. Но если бы я хоть на йоту поверил, что ты с ним будешь счастлива, я бы отступился. — Он выдержал ее взгляд. — Вначале я только чувствовал опасность, а теперь боюсь за тебя.

Искренность в его словах тронула Мари, но она не сдалась, упрямо повторила:

— Пропусти меня, прошу тебя!