Николь Жамэ - Тайна острова Химер

Минут через пятнадцать она уже шагала по туманному парку к выходу из поместья Салливанов. На ходу она еще раз набрала номер Лукаса и опять попала на автоответчик. Послание, которое она оставила, было еще более требовательным, чем предыдущие, и на этот раз в нем отсутствовали вежливые формулировки. Он должен ей позвонить, и это срочно.

На дороге Мари заметила свет фар только что остановившейся машины. Она прибавила шагу, потом увидела квадратный силуэт Кристиана — он вылез из машины и направился ей навстречу. Мари остановилась, как только различила черты своего бывшего любовника. Лицо его, отмеченное печалью, недвусмысленно кричало о любви.

С сильно бьющимся сердцем он приблизился почти вплотную к Мари, с горечью сдерживаясь, чтобы не обнять ее.

Она уловила его по-прежнему знакомый запах. Оказалось, еще не забыты очертания его губ. Она сразу заметила несколько горьких морщинок — свидетельство страданий последних месяцев. Подавляя невольное волнение, Мари принудила себя сохранять холодность — она знала, как больно это ранит. Если она и здесь, то только из-за Лукаса и чтобы узнать, что крылось за намеками, больше похожими на шантаж с целью вынудить ее согласиться на это рандеву.

Кристиан уже довольно настрадался, и у него не было сил сердиться на нее. Она была здесь, и этого достаточно. Со всем пылом любви и волнующего убеждения он принялся умолять Мари бежать с ним сейчас же. Он был твердо уверен, что Лукас не сделает ее счастливой. Она ничегошеньки не знает об этом типе…

По гневу, вызванному этими последними словами, он понял, что задел за живое.

— Все, что ты говоришь, — низко, подло! Если тебе больше нечего сказать, убирайся! Убирайся ко всем чертям!

Он смотрел, как от гнева меняется цвет ее губ и щек, и думал: как же он обожает ее, если даже гнев ее ему мил. Но он должен сделать ей больно, очень больно. Он с отвращением подумал, как Мари будет страдать, когда он вонзит в нее кинжал, рассказав о сцене перед домом свиданий.

Она выслушала его не перебивая, словно превратясь в ледяную статую. Ветер шевелил волосы на ее голове, подчеркивая неподвижность и трагичное выражение глаз — она смотрела прямо на Кристиана, не отрываясь. И тут он почувствовал, что в этот момент — верила она ему или нет — она его ненавидела.

— Ты любила меня, Мари, ты была уверена, что ничто и никто не может нас разлучить. А сегодня я тебе отвратителен. Но теперь я знаю, что с Лукасом у тебя будет то же самое. Прошу тебя об одном: не забывай, что я всегда буду рядом, если тебе станет трудно.

Он вгляделся в глаза на обожаемом лице, и ему показалось, что посеянные им семена дают всходы — она начала сомневаться.

— Что касается Ферсена, — четко выговорил Кристиан, — если он окажется на моей дороге, я буду беспощаден.

Мари смотрела, как он уходит не оборачиваясь. И только когда пропали в тумане красные огоньки задних фонарей его машины, она осознала, что ее трясет.

Первая связная мысль, пришедшая в голову, — Кристиан сошел с ума. Она пошла обратно к замку, вспоминая то, что доверила ей Анна Бреа: ее брат медленно сходил в ад после их разрыва. Рассказанное им настолько невероятно, что может быть одним из признаков его сумасшествия. Лукас с минуты на минуту вернется и рассеет кошмар, в который поверг ее Кристиан, чуть не заставив ему поверить, и она сердилась на себя за возникшие на краткий миг сомнения.

Вернувшись в невыносимое одиночество своей комнаты, Мари не вытерпела и набрала номер Ангуса.

По голосу полицейского она поняла, что разбудила его, и сомнения вновь нахлынули. Ангус был удивлен: нет, он и не предлагал Лукасу пропустить по бокальчику, да и расстались они около полуночи…

Мари поспешно извинилась и, опустошенная, отключилась. Потом она взяла пистолет, удостоверение полицейского и вышла.

Через полчаса она оказалась перед неприглядным фасадом небольшого дома свиданий, какое-то время постояла под мигающей неоновой вывеской. Ледяной рукой проверив наличие оружия, вошла.

Пятидесятилетний рыхлый мужчина за стойкой, методично опустошавший бутылку виски, поднял на нее мутные глаза. Скривив рот в циничной усмешке, он оценивающе, словно барышник, окинул взглядом фигуру Мари. Однако резкий тон, которым она потребовала отвечать на вопросы, сунутые под нос удостоверение и фото Лукаса быстро смыли с его лица порочную ухмылку.

— Надо было сразу сказать, — проскрипел он. — Если это тот тип, которого вы ищете, он там… ну да, в двенадцатом номере. С рыжей… настоящей бомбой.