Сергей Журавлев - Ниже – только вверх. Книга 2. Детонатор

Зарплата посреднику – 400 долларов.

Подумав, не забыл ли чего учесть, вспомнил о брюках и добавил:

Аксессуары – 500 долларов.

Ниже, кисло вздыхая, написал:

Итого: 8500 долларов.

Вспомнив о двух сотнях, отданных военному, о которых уже успел пожалеть, исправил сумму. Прикинул в уме, что турок заплатит ему обещанные 50 тысяч «зелени» за причандалы и, приплюсовав аванс за две почки в размере 20 000 баксов, заулыбался.

Еще три таких заказа – и на его счету появится второй миллион. Не зря последние пять лет он работал как проклятый. А вот с русским пора завязывать. Пусть он платит больше, но жизнь дороже.

Наташа кончиками пальцев потерла уголки слезившихся от контактных линз глаз, сняла туфли и вытянула ноги. Только сейчас она почувствовала, что жутко устала играть чужую роль. Так можно заиграться и потерять себя. Сняв парик, позвонила по телефону:

– Григорий, если осмотр закончен, зайди ко мне.

В ожидании включила телевизор и, пощелкав кнопками на пульте, остановилась на программе «Вести»:

«Вы смотрите репортаж из Бергамо. Вашему вниманию представлены кадры уникальной спасательной операции, – вещал закадровый голос. – Реанимобиль с девочкой заезжает прямо в самолет, где развернут «воздушный госпиталь». Подобный рейс совершается впервые. Самолет МЧС – воздушная мини-реанимация, оснащенная необходимым медицинским оборудованием для поддержания жизни двухлетней Верочки. После перенесенной пневмонии ребенок получил осложнение на сердце. Жизнь девочки может спасти только пересадка органа. В России такие операции запрещены, и Минздрав заключил договор с итальянской клиникой. Маленькая пациентка клиники ждала отправки в Италию больше месяца. В ожидании донорского органа ее состояние ухудшилось, и врачи были вынуждены временно подключить девочку к аппарату «искусственное сердце». Обычный самолет не подходит для перевозки подобных пациентов. Немецкие и израильские санитарные службы отказались помочь. После договоренности на высоком уровне в Новосибирск прибыл лайнер МЧС».

Видеосюжет закончился, и ведущий программы, мужчина с узким и почему-то злым лицом, обратился к эксперту, находящемуся в студии:

– Почему в России медики не могут делать то, что делают в маленьком итальянском городе Бергамо, известном миру, пожалуй, лишь благодаря герою пьесы Карло Гольдони Труффальдино?

– Девочка болеет уже добрых полгода. Необходимость пересадки сердца очевидна давно. Но только сейчас, буквально за день до полного отказа собственного сердца, ее включили в специальную квоту Министерства здравоохранения и социального развития на лечение за рубежом.

– Что за квота такая?

– Дело в том, что в России пересадка детских органов запрещена. Причина запрета названа давно, и правительство не спешит отменять запрет, потому что существуют опасения, что это приведет к возникновению черного рынка органов. Не исключено, что детей станут похищать или выращивать ради продажи… Недавно официальными кругами признано, что нынешние албанские руководители Косово несколько лет кряду продавали «на запчасти» местных сербов. Таким образом, косовские албанцы, дети и внуки беженцев, пришедших на эти земли шесть десятилетий назад по приглашению вождя Югославии Иосифа Броз Тито, окупили часть расходов на зачистку своей территории от коренного населения, сербов. Да и на предстоящую предвыборную кампанию накопили. Ведь занимаясь наркоторговлей, большей частью приходилось делиться с американскими перевозчиками афганского героина.

Ведущий задал следующий, судя по всему, заранее обговоренный вопрос:

– Неужели в России имеется такое же количество черных трансплантологов, как в Косово? Если это так, то почему проблема замалчивается? Почему преступниками не займутся правоохранительные органы?

Эксперт снял большие очки в роговой оправе, протер их цветастым платком и, скривив тонкие губы, ответил:

– Почему же не занимаются? В 1999 году был принят закон «О трансплантации органов и других анатомических материалов», что существенно ограничило возможности подобных операций. А в 2003 году так называемое «дело врачей-трансплантологов» получило широкий общественный резонанс и активно обсуждалось в прессе вплоть до 2006 года. За это время журналисты внушили людям необоснованный страх перед врачами, занимающимися пересадкой органов, и российская медицина утратила возможность развивать эту область. В то же время на Западе большинство специалистов, занимающихся трансплантологией, настаивает на необходимости создания и развития легального рынка продажи и покупки человеческих органов.