Сергей Журавлев - Ниже – только вверх. Книга 2. Детонатор

Присев на предусмотрительно подставленный помощниками стульчик, Илья вытянул ноги так, что земля посыпалась на голову холеного браконьера …

– Я готов заплатить! – держась за ушибленный бок и сменив тон, он сделал запоздалое предложение.

Егерь потянул за веревку, привязанную к засову, закрывающему дверь волчьей клетки.

– Я заплачу в два раза больше! Не делайте этого! Неужели зверь стоит дороже человеческой жизни?! Не убивайте меня! – взмолился человек, вмиг потерявший весь лоск и с ужасом осознавший, что сейчас для него наступает момент истины.

Егерь выдернул стальной засов, дверцы клетки со скрежетом распахнулись, и огромный волчара, не кормленный недели две, просто свалился на свою еду.

Истошные вопли огласили лес.

Вой раненого зверя оповестил о том, что противник попался ему достойный. Но Каров знал, что раненый волк становится только злее. Крики человека стали затихать и вскоре совсем прекратились.

«Гнусная тварь – человек. А ведь только минуту назад он для многих был «ваше высочество», управлял людьми, как холопами, заселяющими его часть мира. Он мне мешал. Пытался управлять, запугивая… – без злости и сожаления подумал Илья, унося на руках двух трясущихся оленят, тыкавшихся мокрыми мордочками ему в губы. – Какие милые крошки!»

На второй день после происшествия было объявлено, что разыскивается племянник министра культуры, вылетевший утром на своем вертолете в неизвестном направлении. Запросы в службы ПВО ничего не дали. Вертолет летел очень низко и на радарах не наследил. Последующие пять дней безуспешных поисков тоже не дали результатов. И только на шестой день сообщили, что на расстоянии более четырехсот километров от Москвы, неподалеку от охотхозяйства, найден вертолет, а в лесу, в волчьей яме, обнаружены изуродованное тело мужчины и труп волка. Труп человека был скальпирован и без лица, руки изодраны до костей, голень и бедра порезаны на лоскуты. В боку волка зияла ножевая рана, из-за которой, видимо, он и издох на четыре дня позже загрызенного им человека.

В хозяйство прибыли прокурор, криминалисты и отец владельца вертолета. Папенька организовал пышные похороны, с трансляцией панихиды по федеральным каналам, и это оказалось очень действенной рекламой. Посягательства на угодья со стороны «крутых» прекратились. Правда, немного докучали грибники и скрывающиеся под их видом местные браконьеры. Но после того, как егеря задержали местных аборигенов, вздумавших поохотиться на лосей, связали, усадили на муравейник и продержали так в течение двух часов, лес стали обходить стороной.

Оленята, спасенные Ильей Ивановичем, подросли. Он назвал их Облако и Солнышко. Любуясь, как бодаются, резвясь, грациозные животные в красивой коричневой в белые пятнышки шубках, он рассуждал: «Почему я зверей уважаю больше, чем людей? Да потому, что от них проблем меньше. Не просят, не воруют, не пожирают друг друга ради карьеры или удовольствия… А яму я повременю закапывать. Чувствую, она мне еще понадобится».

Как в воду глядел. Пришло-таки время вновь ею воспользоваться. Каров позвонил в хозяйство и попросил придать яме вид свежевырытой могилы.

Илья любил встречать рассвет в своем лесу, когда знал, что кроме него и зверушек никого больше нет. Посторонние сюда давно не ходят. Бедро из-за ранения, полученного в Афгане, сильно ныло, и он поневоле приволакивал ногу. Тросточкой пользовался только на людях, а здесь имидж пострадавшего за Родину ни к чему. Тем более, что он встречался с Натальей, видевшей его в любом виде. В начале знакомства, когда они много времени проводили голышом, целуя шрам на его ягодице, Наташа просто заливалась смехом, узнав, как он был получен. Сегодня, увы, было не до улыбок. Илья неспроста назначил свидание в рассветном лесу. Чащоба с множеством поваленных деревьев и непролазным подлеском должна была послужить антуражем, вызывающим чувство страха, беспокойства, обреченности…

Клубящийся низом туман поднимался до самой груди. Фонарь в руках Ильи только усиливал драматизм ситуации. И вот ноги уперлись в кучу свежей земли на краю глубокой ямы. Илья сел на единственный раскладной стульчик. Увидев яму, лопату и сидящего на стульчике Илью, Наташа пыталась скрыть за улыбкой страх, но ей это плохо удавалось.