Сергей Журавлев - Ниже – только вверх. Книга 4. Зона отчуждения

Оказавшись впервые в такой ситуации, Глеб растерялся, но, сообразив, выключил фонарик. В тот же момент что-то сильно толкнуло лодку. Люди дернулись, пытаясь удержать равновесие. В один миг туча насекомых покинула запасной аэродром, будто ее сдуло ветром. Глеб включил фонарик. Оказалось, лодка столкнулась с плывущим деревом, но, к счастью, не пострадала. Разлетающаяся в лучах фонаря туча насекомых была атакована летучими мышами.

«Ах, вот оно что, спасибо вам, теплокровные, иначе затопления нам было не избежать», – порадовался Глеб.

Вновь начался ливень, и пловцы поспешили накрыться тентом палатки. Но были у этого ливня и плюсы. Молнии! Они освещали путь лучше «умерших» фонариков, и Глеб мог приберечь подствольник. Течение становилось все интенсивнее, вода, собираемая десятками полноводных ручьев, крутила и швыряла суденышко. В наступивший роковой момент плывущее бревно ударило в бок резиновой «грелке». Лодка подпрыгнула, и второе бревно завершило начатое первым, – порвало днище. Вода беспрепятственно стала заполнять гребную посудину.

Суета и крики не умеющих плавать аборигенов были вмиг прекращены Глебом: «Всем сидеть… вашу мать!» Сунув в рот фонарь и выпрыгнув за борт, он подтянул лодку к отвесному берегу и дал команду быстро покинуть порванный «контрацептив», спасая снаряжение.

«Вот почему они плодятся, как саранча, – не удержался мысленно съязвить в адрес Поднебесной Глеб, – даже лодка порвалась, как туалетная бумага».

В мире не существует лучшей обуви для движения по глине, чем босая нога. Разувшись и закатав штанины, навьюченная промокшими рюкзаками четверка вонзила ноги в мягкую кашу и смело зачавкала по отмели в сторону цели, судя по пеленгу, находящейся метрах в двухстах ниже по течению. Вскоре группа вынуждена была карабкаться на крутой глиняный берег. Именно там находился радиомаяк.

После многократных и безуспешных попыток аборигенов, пытающихся взять высоту под хлесткими струями, Глеб решил спасать ситуацию. Достав из рюкзака веревку, привязал ее к своему брючному ремню и с помощью двух ножей, втыкая их в глиняную стену, взобрался на вершину обрыва. Через несколько минут по этой веревке, цепляясь за нее, как обезьяна, почти побежал по вертикальной стене папуас, ускоряемый мощными рывками русского богатыря.

Когда вся группа очутилась не берегу, Глеб укрепил фонарик на стволе и лично отправился искать маячок. Пеленг указывал, что источник сигнала находится где-то над головой. Он осветил крону развесистого дерева и увидел в его ветвях изуродованное лесными тварями тело. Взобравшись по стволу, Глеб внимательно осмотрел труп и определил, что парашютист удушился стропами собственного парашюта.

Гаага. Кабинет Андерсена

– Ну что, коллеги, надеюсь, вы не разочарованы тем, что получили? – потирая руки, поинтересовался Андерсен.

– Думаю, все, что было до настоящего, просто безделица. Завтра начнется наше будущее, – как-то обтекаемо ответил Перегуда.

– Костя, а ты не мог бы конкретизировать план наших действий? Говори яснее, – попросил Савелий.

– План прост. Раз уж изобретатель «игрушки» решил слетать отдохнуть на Яву, то отчего нам, нормальным мужикам, не слетать на Кубу… Тем более у меня там, в военных кругах, есть дружок. Развлечемся, погоняем на БРДМах, устроим сафари. Там девочки – «на шару»! Фидель, социализм, секс-туризм, Хемингуэй, Че Гевара, революция, проституция, пляжи, дефицит, ром, сигары – и мы на понтах. А?!

– Да как-то несолидно лететь через океан только для того, чтобы с девками порезвиться, – не очень уверенно возразил Андерсен.

– А мне нравится идея секс-тура, – раздирая улыбкой щеки, заявил Савелий, не сводя восторженного взгляда с друга, пустившегося подробно рассказывать о Кубе.

– Кубинцы – это люди с другой галактики…Они совершенно другие. Я много раз бывал в Азии и Африке. Тамошние люди отличаются от нас потому, что воспитаны в другой культуре, другой религии. Ментальность у нас разная. Но при всем при этом они земляне. О кубинцах такого не скажешь. Они не люди, они гуманоиды. У них мышление совершенно другое! Их мировоззрение для нас недоступно! Уклад жизни удивительный. Архитектура уникальна – это сплошные лабиринты галерей и переходов. Привычной в нашем понимании мебели в комнатах нет. Прогулка по улочкам Тринидада оставила в моей памяти незабываемое впечатление… Заглядывая в окна домов, я наблюдал одну и ту же картину – за кружевными решетками сидит семейка и смотрит «мыло», раскачиваясь в креслах-качалках. Точь-в-точь, как в предыдущем окне. В следующем – такая же картинка. И так во всем доме, вдоль всей улицы, во всем городе и по всей стране…