Урсула Познански - Игра 14.0

Пауль вскочил.

— Что?

— Они во всех наших запасах. В каждом мешке.

— Но… этого не может быть. Я же сам всё покупал и проверял. Вся еда была совершенно свежей! — Он хватал один мешок за другим; на его лице всё сильнее проступало отвращение. Наконец Пауль медленно опустился на землю и покачал головой. Было заметно, как он устал. — Доро совсем сбрендит. Личинки! Как в легенде. Она, похоже, и впрямь понемногу сводит нас с ума. — Он нервно провел рукой по волосам и посмотрел на Бастиана, словно тот мог ему помочь. Бастиан нерешительно пожал плечами.

— У меня тоже нет никакого объяснения, — отозвался он — более раздраженно, чем собирался. — Остается разве что свалить отсюда и как можно быстрее вызвать помощь. Сами мы больше ничего не сможем сделать. Варце нет уже третий день. Я не хочу даже думать о… — Бастиан закусил губу. Он и вправду совсем не хотел ни думать о том, что могло произойти с другом, ни произносить это вслух.

— Да. — Голос Пауля звучал совсем тускло. — Без еды мы здесь, конечно, оставаться не можем. К тому же Лисбет медленно впадает в истерику. Она панически боится за Сандру, а вдобавок ей снова попался один из этих дурацких стишков.

— Какой? — вырвалось у Айрис.

— Да глупости какие-то рифмованные. Но звучит очень угрожающе. Лисбет прочитала его и разревелась.

Пауль, покопавшись в поясной сумке, достал кусок коры и протянул Айрис.

Бастиан увидел, как глаза девушки молниеносно пробежали вдоль строк. Закончив читать, она кивнула и передала послание Бастиану. Айрис выглядела напряженной, но на ее лице не было и следа ужаса, охватившего ее в прошлый раз.

Он взял кору. Опять этот старинный почерк, опять эти красновато-бурые, словно написанные кровью, буквы.

Словно что-то щелкнуло и начало прокручиваться в голове у Бастиана. В сознании, словно черная птица, кружило слово, о котором все эти дни он запрещал себе думать: смерть. Кто-то вознамерился забрать их жизни. Удалось ли ему уже это сделать? Сандра, Варце, Ларс… Бастиану вдруг захотелось схватиться за что-нибудь, всё равно за что, но никакой опоры так и не нашлось, и он быстро сел, почти упал на землю, надеясь, что никто не заметил его слабости. Пустой желудок, вот в чем всё дело. Солнцепек. Клад жизней ваших весь себе я заберу. Но это же просто бессмыслица какая-то!

— Видимо, эти стихи кто-то сочинил. — Он обменялся взглядами с Айрис — девушка кивнула и выдавила жалкую улыбку. — Кто-то, решивший с нами расправиться.

— Только не давайте читать это Доро, — пробормотала Айрис.

Но вскоре послание обошло всех, и кто бы ни показал Доро зловещие строчки, успеха он, похоже, добился. Смачивая лоб Штайнхена, Бастиан успел заметить, как Георг о чем-то зашептался с Натаном и Альмой. Георг был в группе Пауля, так что, вполне вероятно, он успел выучить этот загадочный шпрух наизусть и теперь рассказывал его остальным.

Не прошло и получаса, как все уже знали, в чем дело. Голод, вонь, жара — сегодня особенно гнетущая — и безымянное Нечто, словно неотступно следившее за ними, обнажили нервы до предела.

— Ну иди же сюда, иди! — ревел Ральф, повернувшись в сторону леса и вспарывая воздух деревянным мечом. — Я сражусь с тобой! Не прячься, трус?

— Помолчи! — прикрикнула на него Айрис, но Ральфа было уже не унять. Он бесился, выпаливал оскорбления, слышные, наверное, за километр, и даже чуть не заехал Айрис мечом по голове.

Вопли Ральфа утихли, лишь, когда Пауль, потеряв терпение, выбил у него из рук меч и обеими руками схватил за голову.

— Успокойся, — прошипел он, — иначе я заткну тебе рот мхом.

По пухлым багровым щекам Ральфа потекли слезы, и на один краткий миг создалось впечатление, что Паулю стыдно за свою грубость, но уже в следующую секунду взгляд его похолодел. Отпустив Ральфа, он вдруг принялся вышагивать туда-сюда, гибкий и ловкий, словно хищный зверь, вышедший на охоту.

Ральф совсем раскис. Айрис попыталась его успокоить. Остальные были заняты сами собой — никто, кроме Бастиана, не обращал внимания на Пауля, побежавшего к опушке леса, туда, где разлегся Родерик, зажав кость между лапами так, что та стояла торчком. Пес держался в стороне от всех, кто мог покуситься на его добычу.

Надо было сказать об этом Паулю.

Бастиан помчался за ним, увидев, что Пауль с угрожающим видом направился к собаке, которая, естественно, не собиралась выпускать добычу из лап. Руки Пауля на мгновение сжались в кулаки, и он скрылся в тени опушки. Родерик вскочил, зажав кость в зубах: он напряженно следил за происходящим и готовился бежать. Теперь Пауль появился среди деревьев и, ласково разговаривая, попытался подманить собаку, пока та тихонько не завиляла хвостом. Пауль наклонился, в голосе появился игривый тон, он негромко насвистывал — Бастиан лишь краем глаза заметил, что одновременно Пауль выбрал из валявшихся под ногами палку покрепче, а лицо его вдруг исказилось от бешенства. Он ведь не станет… ну зачем… собака ведь не винова…