Урсула Познански - Игра 14.0

— Ну… я овладел разными навыками. Но пока что меня нельзя назвать настоящим врачевателем.

— Понятно. — Георг отвернулся.

Они пересекли луг, где как раз сооружали место для костра. Девушки носили туда охапки хвороста, еще кое-кто таскал булыжники — из них выкладывали круг для кострища. Может, кто-нибудь все-таки прихватил втихомолку спички?

На подветренной стороне лагеря поначалу тоже не нашлось никакой подходящей площадки для выгребной ямы — местность здесь довольно круто уходила вниз.

— Тут мы просто один за другим покатимся с голыми задницами по склону, — вздохнул Георг.

Однако в конце концов место они выбрали, и довольно удачное — ровный участок возле скалы, наполовину скрытый низко свисавшими лапами елей. Неподалеку высился громадный муравейник.

— Ничего лучше мы сейчас уже не найдем. Так. Копаем яму примерно метр на метр и не глубже полутора, иначе наткнемся на грунтовые воды.

Что ж, это вполне реально сделать. Бастиан воткнул лопату в дерн и начал копать. Сперва работа продвигалась быстро, однако под верхним слоем земли лежал каменистый грунт, и приходилось сначала обкапывать крупные камни, а уж потом выбрасывать их из ямы.

Бастиан дышал всё тяжелее. Он снял рубашку — та оказалась фантастически грязной, хотя носилась едва ли четыре часа. Бастиан ощущал, как по спине и груди льется пот. Уже сейчас он страстно мечтал о душе, который ему удастся принять, самое раннее, через пять дней. Вдобавок вернулась мошкара — целый рой. Бастиан отбивался от нее, но безуспешно. Пот заливал глаза, их щипало.

— Передышка. Мне нужна передышка. Тебе… вам надлежит сменить меня.

Он выбрался из ямы и побежал через луг к ручью, где принялся обливаться, зачерпывая ладонями ледяную воду, потом опустил голову в ручей, до самого дна, и просто пил, пил, пил. Наконец оторвавшись от воды, Бастиан взглянул в сторону лагеря и почувствовал: там что-то изменилось. На лугу царило смятение; от прежней беспечной суеты не осталось и следа. Одни махали руками, показывая на могилы, другие вынимали оружие.

Бастиан в последний раз плеснул на себя водой и отправился искать Сандру. Девушка вместе с Лисбет и Доро стояла возле почти оборудованного кострища.

— Мы кого-то видели! Думаю, это был враг! — крикнула она Бастиану. Лицо ее светилось от волнения.

— Кого-то из тех, кто напал на деревню?

— Возможно. Он стоял вон там, наверху, на покосившейся скале. Смеялся и размахивал флагом с нарисованной головой волка. А потом исчез. — Сандра заговорщически посмотрела на Бастиана. — Ну наконец-то началось. Открываем охоту на врага.

Ральф, всё еще в шлеме и, видимо, оттого необычайно раскрасневшийся, махнул рукой.

— На охоту отправятся только те, кто уже выполнил свои задания! Выгребная яма готова?

Иди да погляди, подумал Бастиан, покачав головой.

— Что ж, тогда вы остаетесь. Остальные делятся на две части. Одна группа обследует скалу, где видели врага. Другая разворачивается в цепь и прочесывает лес. Не отходите слишком далеко друг от друга, места здесь коварные — легко затеряться. — С этими словами Ральф, он же Аларик фон Таннинг, гордо прошествовал к импровизированной постройке, над которой всё еще трудились кое-кто из игроков, и уселся в тени.

— Ленивая свинья, — пробормотал Штайнхен и сочувственно взглянул на Бастиана. — А не помочь ли вам в возведении означенной укромной обители? Быть может, мне достаточно будет рухнуть наземь, чтобы подо мной образовалась яма внушительных размеров?

— Спасибо, благородный Куно, — отозвался Бастиан и снова стал натягивать перемазанную рубашку. — Не утруждайтесь, мы справимся сами.

— Я помогу вам, — вызвался Варце. — Охотно этим займусь. Честное слово.

Присоединившись к Бастиану, он уселся рядом с ямой, которая всё увеличивалась в размерах, и стал ждать. Пожалуй, Варце замаскировался лучше всех участников игры. Для костюма он выбрал одежду типичных для леса цветов — зеленого, бурого и рыжего — и оттого оказывался почти незаметным. Единственное, что бросалось в глаза, — металлическое кольцо на шее.

— Что это? — поинтересовался Бастиан.

Варце, словно ждал этого вопроса, потеребил странное украшение и подмигнул Бастиану.

— Я браконьер.

В игре это, видимо, следовало понимать примерно так: «Н-да, и однажды меня сцапали и заковали в железо. В виде наказания мне хотели отсечь большой палец на правой руке. Я улизнул, но этот ошейник остался на мне».

От минуты к минуте жара становилась всё тягостнее. Они боролись с дремотой, дожидаясь, пока Георг выбьется из сил и передаст им лопату.