Урсула Познански - Игра 14.0

В тот момент, когда у Лисбет начался приступ… Бастиан сощурился, напряг память. Сандра сидела напротив нее. Как же удачно она выбрала себе место! И она была единственной, кто знал, что Лисбет страдает от эпилепсии.

Неужели Сандра спровоцировала этот приступ? Секундочку! Да, там мелькали какие-то отблески, он сам их заметил. Это Сандра чем-то посверкивала? Намеренно? Но зачем?

Слишком глупо. Бастиан, видимо, уже никогда ничего не поймет, и почему-то это злило его больше всего. Он умрет, так и не узнав, что же здесь на самом деле происходило. Кто стоит за всей той средневековой грязью, в которую их толкнули?

— Тот, кто любит писать стихи, — пробормотал Бастиан, пораженный тем, как громко звучит его голос, хотя он старался говорить шепотом. — Тот, кто по жизни любит играть. Но для чего?

Может, лучше попробовать разобраться с этим проклятием. Всё было как минимум логично. Сломанные ноги и кожа, покрывшаяся волдырями. Разверстые могилы и люди, провалившиеся сквозь землю. Как я сейчас.

Что это за шум? Странное гудение. Затем снова тишина.

Об этом и Варце рассказывал. Но лучше пусть это гудение, чем голоса.

Вскоре Бастиан уже не был уверен, вправду ли он слышал странные звуки или ему померещилось. Всё это больше не играло никакой роли.

Он подумал о мертвых, упокоенных в склепе над его головой, и почувствовал странное утешение, словно его с ними что-то соединило. Голые кости — это всё, что в конце концов останется от всех них.

Кости. Это слово снова и снова вертелось в мозгу. В воспоминаниях вдруг возник Родерик, гордо повиливающий хвостом, с бедренной костью в пасти.

Я идиот! Бастиан ударил кулаком по стене ямы и резко вдохнул от боли.

Почему он раньше об этом не подумал?

Родерик наверняка разжился той костью в склепе. Это ж настоящий собачий рай, полный костей. Значит, он спустился туда — и выбрался наружу. А значит, здесь есть какой-то выход, куда может забраться, а затем вернуться собака. Шахта, через которую они сюда попали, естественно, исключалась.

Боже, как я глуп, какой я наивный дурак!

Бастиан попытался найти на ощупь что-нибудь, чем можно было постучать; ничего, кроме камня, не нашел и стал колотить им по стенам тюрьмы. Раз, два, три. Пауза. Снова три раза. Прислушаться.

Ничего.

Черт побери, они же слышали, как стучала Сандра! Он улегся на живот, вытянул руки, снова стал ощупывать всё вокруг и нашел металлический сосуд — кувшин Сандры. Наконец-то!

Снова ударил о скалу, на этот раз звук был гораздо громче. Раз. Два. Три. Подождал.

Ничего.

— Здесь есть выход! — прокричал он. — Должен быть выход! Пустите собаку поискать!

Никакого ответа.

Он вздохнул. Вновь прокричал изо всех сил:

— Здесь есть выход! Мы не умрем! Вы меня что, не слышите?

Мертвая тишина.

Потом голос, передразнивающий его, почти рядом. Хриплый, монотонный:

— Вы меня что, не слышите? Вы меня что, не слышите?

Хихиканье.

— Ты, к сожалению, слегка промахнулся. Единственный, кто тебя слышит, — это я.

Свет, пробивавшийся сквозь деревья, окрашивал лес в оранжевые тона. Уже недалеко, сказала себе Айрис. Она успеет до захода солнца. Девушка вновь остановилась и прислушалась, не нагоняет ли ее Пауль со спутниками. Нет. Во всяком случае, ничего не слышно.

Она прислонилась к дереву и на мгновение закрыла глаза. Плохая идея: Айрис сразу ощутила, как ноют ноги, каждая мышца, и эта усталость сразу распространяется по всему телу. Надо идти дальше — таков на сегодня ее девиз. Ждать остальных? Ну вот еще. Бастиану нужны вода и свет, а самое главное — надежда.

Теперь тропа слегка поднималась в гору; хорошо хоть нет необходимости пробираться сквозь высокую траву и кусты. Повезло! Не нужно каждый раз высоко поднимать ноги, словно пробираясь по рыхлому снегу.

Взобравшись на вершину холма, Айрис снова сделала короткую остановку. Отсюда уже почти виден луг.

Ветер смахнул прядь волос со лба девушки. Она с благодарностью подставила лицо прохладному дуновению — и вздрогнула.

Запах.

Табак «Холстон», самый дешевый сорт с отвратительным ванильным ароматизатором. Запах, похожий на запах рвоты, — будто человек съел пудинг, и его тут же вырвало.

Она невольно сжалась. Только бы не быть здесь, стать невидимой, неприметной, как легкий ветерок.

Где он прячется?

Медленно, затаив дыхание, миллиметр за миллиметром Айрис выпрямилась и стала всматриваться в ту сторону, откуда донесся запах.