Сара Дюнан: На грани

— Значит, отсюда на поезде в аэропорт я доехать не смогу?

— На ваш рейс — не сможете. Ведь вылет ваш, кажется, в восемь, так вы сказали?

— В семь сорок пять..Ну а если автобусом? Он щелкнул языком.

— Нет. Идет — как это по-вашему? — стачка. Водители в аэропорт не возят. Требуют повышения зарплаты. Там у входа объявление. Вы проходили мимо. Отсюда здесь такая пропасть народа.

— Почему же не добавить в расписание поездов?

Он ничего не сказал, ограничившись красноречивым жестом, который у всех народов означает одно и то же: сетование на бесконечную тупость властей.

Ни поездов, ни автобусов. Пропуск рейса грозил ей кошмаром: ведь самолеты переполнены, счастье еще, что она втиснулась на этот чартерный рейс. А такси отсюда непомерно дорого. Да и итальянской валюты в таком количестве у нее и близко нет. Она стала озираться в поисках обменного пункта.

— Пожалуйста...

Встревоженная, она почти забыла, что он все еще здесь.

— Вы должны разрешить мне помочь вам. У вокзала моя машина. По автостраде мы доедем очень быстро — через час вы уже будете на месте. Полно времени останется, не правда ли?

Она покачала головой.

— Нет, я возьму такси. Но сначала мне надо поменять деньги.

Она направилась было к обменному бюро, но он преградил ей дорогу.

— Синьора... Пожалуйста... Ведь это моя вина. Я ввел вас в заблуждение, и неприятности ваши — из-за меня. Разрешите мне помочь вам. Живу я неподалеку от Пизы. Мне все равно в ту сторону. Аэропорт от меня довольно близко. Пожалуйста! Разрешите, я помогу вам!

Сказать, что она без колебаний ухватилась за предложение, было бы неправдой. Напротив, она и Лили уже успела вдолбить правило — никогда не принимать ничего от незнакомцев, правило, которому сама она следовала интуитивно. Однако на этот раз в ней перевесила потребность чувствовать доброту и расположение совершенно чужих людей. Разве, в частности, не за этим она вернулась в этот город, чтобы вновь обрести прежнюю легкость, веру в чудесные возможности жизни? «Связать воедино». [1] Эпиграф романа «Хауардз-Энд» английского писателя Э.-М. Форстера (1879—1970), ключевое выражение эстетических и этических взглядов Форстера, его веры в священную природу человеческих отношений, противостоящих хаосу жизни.

Когда двадцать лет назад она впервые прибыла в Италию, у нее, как и у многих тогдашних подростков, роились в голове идеи, почерпнутые в высокоумных романах Форстера, и она щеголяла его жизненным кредо как символом романтической бесшабашности. Но не слишком ли плоско применять возвышенные идеи двадцатилетней давности к вещам столь прозаическим, как поездка в аэропорт на попутной машине? И тем не менее...

— Ладно, — сказала она. — Если и вправду вам для этого не придется делать крюк...

Внизу на аппарате мигал сигнал сообщения — туманное желтое пятнышко загоралось, гасло, опять загоралось, опять гасло — огонек бакена на отмели, остерегающий суда подходить чересчур близко к берегу. Она увидела сигнал, едва открыв дверь, но после столь долгого ожидания подойти к аппарату ей оказалось не по силам. Вместо этого она лихорадочно стала складываться. Даже в ванной, когда она забирала оттуда кремы и зубную щетку, ее через стену преследовало мигание сигнала. Слишком поздно, думала она. Слишком поздно ты оставил сообщение. Туман рассеялся. Я возвращаюсь домой. Уезжаю, не встретившись с тобой. Так лучше для всех.

Подхватив вещи, она направилась к двери. А времени у нее еще полно. Ведь вылет не раньше семи с минутами. Можно прослушать сообщение, а потом уже выбираться из отеля. Но внутреннее чутье ей подсказывало, что искушение может оказаться слишком велико. Она заперла дверь и пошла по коридору, сжимая в кулаке ключ в кармане жакета. Огонек сигнала все еще будет мигать, когда она спустится в лифте вниз, к конторке портье потом выйдет в вестибюль и дальше, на улицу, чтобы ловить такси на вокзал. А вскоре он погаснет: когда ее выписка будет зарегистрирована, сообщение сотрут, готовя номер для следующего постояльца. Сообщение пропадет. Исчезнет. Окончится. Встречи не будет. Так просто.

Стоя в ожидании лифта, она воображала свою жизнь загадочной картинкой из детской книжки. Вот она — маленькая фигурка в углу страницы на перепутье, где вьются, пересекаясь, спутываясь, змейки дорог, пока в конце концов одна из них не выводит к обрыву, с которого единственный путь — вниз, в пропасть, в то время как другая сулит приятную прогулку по зеленому прекрасному лугу. Хайди должна вывести дедушкино стадо к летним пастбищам. Какой же путь ей выбрать, чтобы избежать несчастья?