Петер Демпф - Тайна Иеронима Босха

— Что вы имеете против этой женщины? В конце концов, благодаря ей мы имеем хоть небольшое подтверждение нашей гипотезы. К тому же высказывания патера Берле не могут быть беспочвенными.

Антонио де Небриха закрыл дверь и прислонился к ней.

— Она не нравится мне. Что-то заставляет меня быть с ней осторожным, я еще не знаю что. Возможно, ее глаза — они холодны как лед. Но заверяю вас, это не ревность, поскольку она явно положила глаз на вас.

Кайе почувствовал, что покраснел.

— Ну, вы преувеличиваете, Антонио. Я бы почувствовал. Кроме того…

— Вы тоже положили глаз на Грит Вандерверф. — Небриха нервно рассмеялся и отошел от двери. — Может, вы и правы, и мне не должны повсюду мерещиться привидения. А этот патер Берле для нас просто находка.

— У вас есть что-то для меня? — взволнованно спросил Кайе.

— Что-то! Очень много всего, Михаэль. Посмотрите сюда. Он подвел Кайе к письменному столу. Достал из папки клочок бумаги и махал перед носом у реставратора. Листок был треугольный и абсолютно чистый.

— Знаете, Михаэль, иногда самые простые вещи наводят нас на верный след. Посмотрите на свет, что вы видите?

— Ничего! Нет, подождите… Водяные знаки. Что-то написанное от руки. Буквы «НВР».

— Потому я и удивился, когда обнаружил этот клочок бумаги много лет назад. Я сохранил его.

Кайе не вникал в многочисленные специальные вопросы, которыми интересовался Небриха. Антонио собирал все, что имело для него какое-то значение. Реставратор поискал глазами на столе коллеги увеличенный снимок, но чтобы не обидеть Небриху, спросил:

— Откуда у вас эта бумага?

— В одном голландском антикварном магазине я наткнулся на книгу, повествующую о смешивании красок, прежде всего о приготовлении желтоватых оттенков из пигментов. Она была в кожаном переплете и с золоченым обрезом. Не дешевая, но и не редкая и уже потрепанная. Оттуда бумажка и выпала. Я решил, что это обычная закладка, пока не заметил водяных знаков, которые стали видны, только когда она промокла.

Антонио де Небриха подошел к письменному столу, достал чашу и осторожно смочил бумагу. Выступили темные буквы «НВР».

— Это указывает на имя. Hieronimus Bosch Pictor — Иероним Босх, художник. Бумага может оказаться из его мастерской.

Кайе сразу заинтересовался. Ему показалось, он уже видел этот треугольный клочок.

— Вы уверены, Антонио?

— Вполне уверен.

— В том, что у мастера Босха была своя бумага?

— Почему нет, Михаэль? Бумагу для набросков подмастерья часто делали сами. Необычно то, что дошла до нас именно часть с водяным знаком, то есть лишь пять процентов листа.

— Вы сохранили ее только из-за водяных знаков?

— Собственно говоря, да. Что я ни делал с ней, полагая, что это тайнопись! Нагревал, клал в воду, гладил, но бумага оставалась просто бумагой. До сегодняшнего дня, Михаэль, пока я не посмотрел на наши фотографии. Кое-что показалось мне странным.

Кайе весь обратился в слух. У Антонио де Небрихи была редкая способность преподносить даже совершенные мелочи как сенсацию. Он достал из стола снимки, на которых Кайе обнаружил буквы.

— Кислота, повредившая лак, произвела двойной эффект. С одной стороны, она разъела лак, с другой — обнажила что-то скрытое. Буквы, еще очень нечеткие. Это произошло случайно, но там, где раствор кислоты был слабее, она открыла под слоем лака тайнопись. А теперь, Михаэль, сенсация…

Небриха поставил на стол сосуд с прозрачной жидкостью, затем положил листок бумаги и помешал чайной ложкой. В нос ударил легкий запах уксуса.

— Необходимо немного уксусной кислоты. Я нашел рецепт в книге «Elementa chemicae» 15лейденского профессора химии Иоганна Конрада Бархузена. Книга была издана в 1718 году в Лейдене и содержит рецепты разных смесей, взятых из более ранних источников. Прекрасно иллюстрированная книга! В ней описывается средство, с помощью которого невидимое становится видимым. Я наткнулся на него случайно.

Небриха вынул ложку, бумага плавала на поверхности. Оба склонились над сосудом и пристально смотрели на него. Неожиданно на белом листе выступили темные знаки.

— Natura mutatur. Veritas extinguit, — прочитал Небриха. — Природа изменяется. Правда убивает.

У Кайе перехватило дыхание.

— И что это значит?

— Понятия не имею. Если честно, я перерыл всю литературу по алхимии, ища эту комбинацию слов, но ничего не нашел. Что можно связать с этими истинами? В конце концов я решил, что это упражнения ученика в латыни, спряжение глаголов.