Петер Демпф - Тайна Иеронима Босха

— Куда? А разве ты не хотел стать членом братства? Я приведу тебя к главному среди братьев и сестер. Отпусти!

Обескураженный Петрониус отпустил ее. Он почувствовал, как прохлада собора овеяла его горячее лицо. Братство!

— Что это значит, Зита? — выдавил Петрониус. Даже с завязанными глазами он почувствовал, что она привела его в закрытое помещение. Вместо голоса Зиты теперь он слышал пронзительный, способный заглушить любую толпу голос Иеронима Босха:

— Не вините ее. Она сделала это по приказу, данному нами, а мы свершили это, исходя из собственного опыта, из чувства ответственности и заботы о наших братьях и сестрах, которых дьявол и Антихрист приведут на костер. Петрониус Орис, вы выразили желание вступить в братство, которое тайно называется «Homines Intelligentiae», или «Братья и сестры свободного духа». Грешники и непосвященные называют нас адамитами.

Петрониус замер. Вдоль стен боковой часовни стояли те же люди в черных капюшонах, которые недавно мучили его. Семь, десять, одиннадцать одетых в черные сутаны людей окаймляли стену часовни. Скрестив руки на груди, набросив капюшоны на глаза, они пели «Dies irae» так, что все вибрировало и звенели стекла. Только когда они замолчали, Петрониусу удалось высказать упрек:

— Тогда получается, это вы заковали меня в цепи и пытали? Почему?

Петрониус вскинул руки к небу и растерянно замолчал. Суставы заболели еще сильнее. Даже грудь запылала, мышцы спины напряглись, и его тело приняло нелепую форму.

— Мы наблюдаем за вами довольно долго. Вы прилежный подмастерье, разумный человек. Но одного этого недостаточно, чтобы принять в братство. Наши люди обязаны молчать даже при пытках. Смерть на костре — наша судьба в этом мире, Петрониус Орис. У кого от пыток не ослабевает воля, кто выносит боль мучений, тот может стать членом сообщества. Иначе вы выдадите слишком многих. Мы неохотно испытываем таким ужасным способом, Петрониус, однако таков наш долг по отношению друг к другу. К тому же двое горожан должны поручиться за вашу честность. И потому я спрашиваю присутствующих в этом зале братьев и сестер: кто готов поручиться за Петрониуса Ориса, художника из Аугсбурга, подмастерья в доме досточтимого Иеронима Босха?

Рядом с Петрониусом медленно поднялась рука. Подмастерье пытался разглядеть лицо, но из-под капюшона зияла только черная дыра неизвестности. Затем Петрониус увидел у себя за спиной еще одну сутану, и еще одна рука поднялась вверх.

— Я объявляю, что необходимое число поручителей собрано. Петрониус Орис, я призываю вас произнести клятву, и вы будете приняты в члены Общества первой ступени навечно. Помните, единственная возможность покинуть братство — это всемилостивейшая смерть. Делайте свой выбор!

Петрониус чувствовал, что после пыток все его тело болит, он боролся с постоянным желанием упасть и лежать не двигаясь. Где он видел людей в странных позах, таких, какие сам теперь был вынужден принимать? Не удавалось сосредоточиться на происходящем в зале. И тут Петрониус вспомнил: открывающаяся крышка церковного ларца. Ее грани шли вкривь и вкось, но вершина находилась в самом центре, прочно и неоспоримо, как ничто в этом храме.

— Я не слышу!

— Да, я уверен в своем выборе, — раздался ответ Петрониуса.

И в этот самый миг мысль о ереси стала приятной, вспыхнула страсть к Зите, которую Петрониус уже видел обнаженной. Впрочем, мысль о теле Зиты улетучилась, стоило ему услышать слова, произнесенные глашатаем братства:

— Повторяй за мной, подмастерье! Я, Петрониус Орис, клянусь и обязуюсь с этого дня следовать целям братства…

Петрониус поднял правую руку и стал повторять клятву, звучавшую для него как пустой звук.

Неожиданно его взгляд упал на противоположную сторону часовни. Там на стене висела законченная створка триптиха мастера Босха «Зеленый рай». Иисус вел Адама к Еве, или наоборот. Ева была готова взять Адама за руку, а в это время Сын Божий произносил свою клятву.

— …отводить беду и преумножать благосостояние. Члены братства воздерживаются во время службы и в жизни от любого телесного вожделения по отношению к другим членам сообщества. Тем самым мы провозглашаем рай на земле и отвергаем соблазн зла и греха.

Рядом висела другая картина, в четыре раза шире, которую художник раньше не видел. Она казалась незаконченной, тут и там зияли белые места и бледные краски. Средняя створка, догадался Петрониус. Босх начал работу над центральной частью триптиха!