Петер Демпф - Тайна Иеронима Босха

— Ты хотел узнать о братстве!

Петрониус кивнул и весь обратился в слух.

— «Братья лебедя», или братство любимых женщин, как эти люди себя называют, много делает для города. К братству принадлежат влиятельные мужи. Они собирают своих членов на проповеди, провожают умерших горожан в последний путь, раздают бедным хлеб и предоставляют собору Ден-Боса музыкантов. Кроме того, они поставляют украшения и картины для алтаря. Несколько заказов от братства получил и мастер Босх.

— Послушай, Питер. Ты не открываешь никому никакой тайны. Я узнал все сам. По этой причине тебе не нужно скрываться. Примерно тем же занимаются в других городах похожие братства, — прервал его Петрониус.

Он был раздражен, но, увидев красные, опухшие от бессонницы глаза Питера, смягчился:

— Где ты провел последние ночи?

Питер усмехнулся, глаза его блестели:

— В разных местах.

Сделав глоток из кружки, Петрониус перехватил жадный взгляд Питера.

— Выпей, пока тебе принесут пива, — предложил он. Приятель с благодарностью отпил из кружки и продолжил:

— Это еще не все. Каждый год братство выделяет деньги на мистические представления, сатанинские танцы, проделки и прочие развлечения. На эти деньги покупают дорогие ткани и костюмы.

Петрониус снова прервал его:

— Зачем ты мне это рассказываешь? Переходи к главному.

Прежде чем Питер смог продолжить рассказ, по трактиру пронесся голос монаха:

— Будь благословен, Иисус Христос!

В ответ медленно прозвучало:

— Во веки веков, аминь!

— Братья и сестры!

Недовольный тем, что им помешали, Петрониус повернулся и стал наблюдать за происходящим в трактире. Одетый в черно-белые одежды монах был преисполнен чувством ответственности. Петрониус обвел взглядом присутствующих: каким разным было выражение их лиц! Отсутствие интереса и скука на одних, фанатизм — на других.

Священник оказался опытным проповедником. Он быстро протиснулся в середину толпы, работая руками и ногами, чтобы освободить для себя место. Одну руку поднял над собой ладонью вверх и начал проповедь. Худой аскет с впалыми щеками и беззубым ртом — он стоял и вещал в толпу громовым голосом, пока все кругом не смолкло. Доминиканец наслаждался наступившей тишиной, все взгляды были прикованы к нему.

Питер потянул Петрониуса за рукав и прошептал:

— Ты собираешься это слушать?

Петрониус покачал головой и снова повернулся к товарищу:

— Какая наглость! Я думал, доминиканцы не читают проповедей.

Питер закатил глаза и крепче вцепился в рукав товарища:

— Послушай, пожалуйста! «Братья лебедя» — очень почтенное и достойное общество!

Тут снова раздался громовой голос доминиканца. Его глотка-труба провозгласила волю Господа. Монах шепелявил. С шипением змеи, которая, казалось, опутывает всех присутствующих, он обрушился на обжор и развратников тоном, не терпящим возражений:

— …и сытые, у которых все есть и которые наслаждаются жизнью, должны бояться адского пламени, так как они хотят сохранить все для себя. Их ждет вечный огонь, сжигающий не только плоть. Дьявол и его душа и души тех, кого он увлекает своими когтями в это пламя, потому черны, что огонь этот прожигает все в человеке до бессмертной души, плавит ее и варит, пока она не превратится в дым, подобно маслу на сковороде.

Питер снова потянул Петрониуса за рукав.

— А теперь ты наконец послушаешь меня! Братство — только вершина, красивый фасад. За ним скрывается другое…

Петрониус сразу забыл про монаха.

— Что же не так с этим братством?

Питер схватил его за руку и приложил палец к губам. Упорный монах продолжал шипеть:

— Если он перечит и топчет законы любви к ближнему и к Господу Богу и если при этом верит, что заслужит милосердие церкви и будет принят в ее лоно, как она принимает нас, то он ошибается и его настигнет гнев Божий.

Питер почти лег на стол, чтобы говорить Петрониусу в самое ухо. В этот момент к столу подошла Зита. Она принесла пиво для Питера. Было видно, что девушку злит проповедь монаха. Заказов стало меньше, многие покидали трактир.

Петрониус поднял кружку и предложил Питеру составить ему компанию. Они сделали по большому глотку, поставили кружки и продолжили разговор. Петрониус наклонился к Питеру, чтобы узнать, что еще тот может рассказать о братстве.

— Оно… оно лишь видимая часть.

Питер смотрел на него с невыразимым ужасом. Петрониус оторопел.

— …его поразит молния, и тот, кто думает, что может отвернуться от лика церкви и не воздать ей должное… — кричал монах.