Петер Демпф - Тайна Иеронима Босха

Петрониус окинул комнату внимательным взглядом. Он обратил внимание на дверную обшивку. Краска в нижней части верхнего квадрата была содрана, будто кто-то острым предметом пытался забраться за обивку и приподнять ее. Петрониус достал нож и просунул в щель. Оттуда выпал листок величиной с ладонь. Листок был треугольной формы, на нем ничего не было написано. Зачем кому-то нужно было прятать этот обрывок бумаги? Или его оставил Ян де Грот? Может, это намек, послание?

Петрониус вздрогнул от стука. Он едва успел спрятать листок среди разбросанных по кровати вещей, как дверь распахнулась и быстро вошел Босх.

— Устроились? Места не много, но спать есть где. Визиты дам запрещены.

Говоря это, мастер улыбался, понимая, что последнее требование — чистая формальность, и многозначительно посмотрел на открытое окно.

— Бумагу, краски и угли вам покупать не нужно. Получите у меня. В достаточном количестве. Требуйте все. А теперь послушайте. Сделайте мне наброски сцены в раю. Адам, Ева и Господь Бог. Постарайтесь разместить их необычно. Под моей крышей сначала думают, а потом берут в руки кисть и уголь. Нарисуйте что-то свое, что приходит вам на ум, когда вы думаете о рае, о том, что мы все потеряли, что питало нашу фантазию. Даю три дня! Можете работать в дальней мастерской вместе с остальными подмастерьями. Ко мне на крышу никто не приходит. Только Питер может вас туда проводить. А сейчас идем завтракать! Вы наверняка голодны!

Петрониус не мог разглядеть выражения лица мастера, так как на него падала тень, но ему показалось, что глаза Босха светятся, как у кошки, в пламени свечи. Наверное, он способен видеть во мраке ночи.

Петрониус встал и последовал за мастером в столовую. Вставая, незаметно взял пустой листок и с удивлением подумал, что не слышал шагов Босха на лестнице. Вероятно, мастер прошел другим путем. Следуя за Босхом, Петрониус поклялся держать ухо востро и постараться найти потайную лестницу.

— Это не понравится мастеру. А что не нравится мастеру, вызывает его гнев.

Питер через плечо смотрел на сцену рая, которую Петрониус рисовал углем. Они находились в дальней мастерской, выходившей в яблоневый сад. В помещении рядом работали над заказами другие ученики: Энрик, Якоб и Герд. Оттуда доносилась их болтовня.

— Но здесь есть все, что делает сцену рая привлекательной, — ворчал Петрониус.

Питер отвел взгляд, взял со стола, который стоял рядом с табуреткой и мольбертом и был единственной мебелью, ступу и смешал в ней желтоватый пигмент. Рядом забубнил Энрик:

— У мастера другие представления о привлекательности. Не похожие на те, что можно увидеть в каждой церкви. Он называет их незавершенными и недостаточно продуманными. Заурядный халтурой! Слишком приукрашенной ложью.

Петрониус застонал и снова посмотрел на свою работу. Ему нравилась фигура Господа Бога — тот склонился к Адаму и доставал из его груди ребро, которое превращалось в Еву.

— Чего же он хочет?

Питер листал книгу с золоченым обрезом, читая соотношение смесей, которые находил там. Затем отсыпал порошкообразный пигмент в ступку, отмерил масло, добавил белка и стал смешивать все костяной лопаткой. Подмастерье углубился в работу и, казалось, забыл о вопросе Петрониуса. Благодаря его терпению и нескольким каплям лака получилась бледно-желтая масляная краска. Он несколько раз перепроверил ее качество.

— Довольно быстро справился! — гордо возвестил Питер о своем успехе в изготовлении желтой краски. — И все прошло легко. Последний раз мастер так кричал на меня, что чуть не лопнули перепонки. А теперь краска получилась на славу. Она не растекается, хорошо ложится на холст.

Питер взял краску на лопатку и переложил в какой-то горшок, который тут же закрыл пробкой.

— Теперь вернемся к нашим баранам. Ты хочешь знать, какой фантазии ожидает от тебя мастер. Пошли, я покажу тебе кое-что.

Питер слегка прикоснулся к плечу Петрониуса и пригласил следовать за ним.

— Почему Босх не может объяснить мне сам, чего хочет?

— Ты слишком любопытный. Радуйся, что тебя вообще взяли в ученики. Работай кистью и не задавай лишних вопросов. Ты еще не начал рисовать, а хочешь знать, что будет дальше. Возьми лучину.

Словно два заговорщика, они шмыгнули в проход к двери, которую Петрониус заметил еще по пути на кухню. Питер приложил палец к губам и очень осторожно нажал на ручку, а потом с таким шумом рванул дверь, что у Петрониуса от страха сердце ушло в пятки и он уронил лучину. Питер прислонился к дверному косяку и затрясся от смеха.