Энн Райс - История похитителя тел

Я щелкнул пальцами, подзывая к себе Моджо, и крепко обнял его. Дэвид смотрел на эту сцену, словно ничего более странного в жизни не видел.

– Господи Боже, ты действительно вселился в это тело, – прошептал он. – Не просто болтаешься внутри, но закрепился в его клетках.

– Ты это мне рассказываешь? – с отвращением сказал я. – Как омерзительна вся эта кутерьма. А остальные мне помогать не будут, Дэвид. Меня изгнали. – Я сжал зубы от ярости. – Изгнали! – Я перешел на шипящее рычание, чем непреднамеренно так развеселил Моджо, что он лизнул меня в лицо.

– Конечно, я это заслужил, – продолжил я, гладя Моджа. – Видимо, так со мной проще всего разобраться. Я всегда засуживаю самого худшего! Самую гнусную измену, самое подлое предательство, самое низкое отречение! Лестат-подлец. Вот они и оставили этого подлеца в полном одиночестве.

– Я с ума сходил, пытаясь тебя разыскать, – сказал Дэвид уже вполне сдержанным и собранным тоном. – Твой агент в Париже клялся, что не может мне помочь. Я собирался воспользоваться этим адресом в Джорджтауне. – Он указал на желтый блокнот, лежавший на столе. – Слава Богу, что ты здесь.

– Дэвид, больше всего я боюсь, что другие уничтожили Джеймса, а с ним – и мое тело. Может быть, теперь я располагаю только этой оболочкой.

– Нет, не думаю, – с убедительной невозмутимостью ответил он. – Тот, кто занял твое тело, оставил за собой приличный хвост. Но сними же с себя мокрую одежду. Ты простудишься.

– В каком смысле – хвост?

– Ты же знаешь, что мы ведем учет таких преступлений. Теперь, пожалуйста, переоденься.

– Другие убийства, после Нью-Йорка? – возбужденно спросил я. Я дал ему уговорить себя пойти к камину и сразу обрадовался тому, что оказался в тепле. Я стащил влажный свитер и рубашку. Конечно, ни в одном из шкафов не найдется одежды моего размера. И я понял, что вчера ночью где-то во владениях Луи забыл свой чемодан. – Нью-Йорк был ночью в среду, да?

– Моя одежда тебе подойдет, – сказал Дэвид, мгновенно выхватывая мысли из моей головы. Он направился к гигантскому чемодану, стоящему в углу.

– Что случилось? Почему ты решил, что это Джеймс?

– Получается, что так, – ответил он, с шумом открывая чемодан и вынимая оттуда несколько сложенных вещей, а за ними – твидовый костюм, все еще на вешалке, очень похожий на тот, что был на нем самом, и положил его в ближайшее кресло. – Вот, переодевайся. Ты загонишь себя в гроб.

– Ох, Дэвид, – сказал я, продолжая раздеваться, – я уже несколько раз чуть не вогнал себя в гроб. Фактически я провел всю свою краткую смертную жизнь в предсмертном состоянии. Забота об этом теле – сплошные отвратительные хлопоты; как живые люди только выносят этот бесконечный цикл – поесть, пописать, похныкать, испражниться, а потом опять есть! Прибавь сюда температуру, головную боль, приступы кашля и насморк – настоящая каторга! А профилактика, Господи! Снимать эти гнусные штучки еще хуже, чем надевать! С чего я взял, что мне это нужно? Остальные преступления – когда они произошли? «Когда» важнее, чем «где».

Он опять уставился на меня, слишком потрясенный, чтобы отвечать. Моджо приглядывался к Дэвиду, словно оценивая, и дружелюбно лизнул ему руку розовым языком. Дэвид любовно потрепал его, но по-прежнему не сводил с меня глаз.

– Дэвид, – сказал я, снимая мокрые носки. – Поговори со мной. Другие преступления! Ты сказал, что Джеймс оставил хвост.

– Сверхъестественно, просто дикость какая-то, – потрясенно отозвался он. – У меня есть десяток фотографий этого лица. Но видеть внутри его тебя! О, такого я просто не мог себе представить. Абсолютно не мог.

– Когда этот демон совершил последнее нападение?

– А... Последний отчет поступил из Доминиканской Республики. Это было... дай-ка подумать... две ночи назад.

– Доминиканская Республика! Зачем бы его туда понесло?

– Именно это я и хотел бы выяснить. Перед этим он совершил нападение рядом с Бол-Харбор во Флориде. Оба раза – в кондоминиуме на одном из верхних этажей, и проник внутрь он, как и в Нью-Йорке, через стеклянную стену. На всех местах преступления переломана мебель; стенные сейфы вскрыты: пропали облигации, золото, драгоценности. В Нью-Йорке погиб один человек – разумеется, в трупе не осталось ни капли крови. Во Флориде – две обескровленные женщины, а в Санто-Доминго убита целая семья, но только отец обескровлен в классическом вампирском стиле.

– Он не контролирует свою силу. Он действует вслепую, как робот!