Элизабет Хейнс - Холодная песня прилива

— Дженевьева работала еще и в ночном клубе, — продолжала Люси, глядя прямо на меня, а что она при этом думала — хрен поймешь.

Лицо у меня запылало. В другом конце каюты Бен болтал с Дианой, и оба они смеялись. Бену приходилось немного сутулиться, хотя потолок в каюте чуть выше метра восьмидесяти. Красивый и недоступный Бен.

На трапе показался Лайм:

— Джоанна, где загребалка для чизкейка?

— Загребалка? Лопаточка, что ли?

— Лопаточка или как ее. У тебя есть такая?

Джоанна принялась рыться в кухонных шкафчиках, как всегда, со страшным грохотом.

— Вон на крюке висит подходящая, глянь! — указала я.

Джоанна сняла лопатку с крючка и, размахивая этим оружием, двинулась спасать чизкейк.

— Ты работала в клубе? Типа барменшей? — проснулся наконец Малькольм.

Я бросила на Люси свирепый взгляд, но она его не заметила или не пожелала заметить.

— Дженевьева танцевала в клубе, — с удовольствием пояснила она. — Разве она ничего вам не рассказывала? У нее классно получалось. То есть так мне говорили, сама-то я в тот клуб никогда не ходила. Чисто мужской клуб, понимаете?

Глаза у Малькольма сделались что блюдца. «Сука!» — не разжимая губ, шептала я. И зачем только я ее пригласила? А Кэдди так и не приедет, это уже ясно, раз ее до сих пор нет. Пока я не поняла, что ее не будет, я и не догадывалась, что больше всех хочу видеть именно ее. Она бы поддержала меня против Люси, если б разговор коснулся моральных или там феминистских аспектов танцев в ночном клубе. С Кэдди никто бы не осмелился поспорить.

— Бывает ли у вас такое чувство, — я обращалась больше к самой себе, чем к этим двоим, — нечто вроде надвигающегося рока? Как будто непременно случится что-то плохое? Меня оно сегодня целый день преследует.

— Бывает, — сказала Люси. — Особенно часа в два ночи, если я все еще пью, а в семь вставать на работу.

Ее шуточка слегка разрядила атмосферу, но мне все равно расхотелось продолжать разговор. Раз уж Люси надумала просветить моих новых друзей насчет моего прошлого, пусть делает это без меня. Я поднялась, и Малькольм подвинулся, пропуская меня. Я протиснулась мимо столпившихся в камбузе гостей и выбралась на палубу. Глянула в сторону парковки, все еще надеясь увидеть, как Кэдди вылезает из такси, но на парковке никого не было. Джози сидела, прислонившись спиной к рубке, рядом с Роджером, Салли и — подумать только! — с Гэвином, который снял с себя пиджак и сшитые вручную итальянские туфли и, скрестив босые ноги, рассказывал про то, как он отправился в Таиланд и там по ошибке продал кому-то свой паспорт. Посреди этого дружного кружка стоял на опрокинутом ведре кувшин домодельного варева, и они то и дело прикладывались к нему.

— Держи! — послышался за моим плечом голос Бена. Он протянул мне бутылку пива.

— О, спасибо.

Вечерок становился все прикольнее. Мы с Беном обошли рубку с другой стороны, поглядели, как отражаются в воде огни автомобильного моста. Ветер улегся. С противоположного берега доносились приглушенные басы ночной дискотеки.

— Сколько уже месяцев не напивалась, — призналась я.

— А я? Сколько дней? Или, вернее, сколько часов? — улыбнулся Бен.

Мы устроились на крыше каюты.

— Я по тебе скучал, — сказал он.

Я рассмеялась в ответ.

— Лгун, — сказала я. — Никогда ты ни о ком и ни о чем не скучаешь.

Он притворился обиженным, но мы оба знали, что это всего лишь игра. Бен закидывал удочку насчет ночки со мной, и плевать ему и на собравшихся тут людей, и на все наши прошлые недоразумения.

— Здорово ты обустроила баржу, — похвалил он.

— Спасибо на добром слове.

— Спальня крутая.

«Вот уже и до спальни добрались», — отметила я.

— Световой люк в крыше — это круто. Клево, наверное, лежать ночью и смотреть прямо на звезды.

Я усмехнулась:

— По большей части небо светится страшным оранжевым светом. Естественного освещения лишился не только Лондон, знаешь ли.

— Пытаюсь быть романтичным.

— Знаю, что пытаешься, Бен. Но не забывай: я вообще хорошо тебя знаю. На меня все это больше не действует.

— Дженевьева, что случилось-то?

— Ты еще спрашиваешь? Я застукала тебя с другой, когда считалось, будто у нас роман. Или ты забыл?

Теперь эти слова так легко слетали с языка. А тогда мое сердце разбилось.

Бен покачал головой:

— Господи, ну ты и злопамятная! Я совсем не про это. Я хотел спросить: что с тобой сделалось в Лондоне? Взяла и свалила ни с того ни с сего. Никто даже не знал, куда ты отправилась. Люси вообразила, будто тебя похитили.