Фрэнсис Вилсон - Наследники

Джек направился к Центру. Бегая по округе с агентом по недвижимости, когда следовало полностью сосредоточиться на проблеме Хорхе, постоянно ловил себя вместо этого на мыслях об Алисии и о доме. Без конца себе напоминал, что не занимается подобной белибердой, ничем не может ей помочь.

Впрочем, дело не в Алисии, а в возникших вопросах. В доме. В чем его тайна? Что там такое, если некий неизвестный богач, стоящий за спиной сводного брата, предлагает за него через Томаса целое состояние и убивает любого, возникшего на пути?

Надо признать: его зацепило.

До Центра было недалеко, туда он и пошел. Хотел сообщить Алисии, что нашел способ сбить с толку ее оппонентов: Шона О'Нила. Джек много лет знал кусачего ирландского терьерчика, специалиста по юридическим каверзам. Сильно попортит жизнь Томасу и его адвокатам. Сотрет в порошок. Надо, конечно, предупредить его о судьбе предшественников, только сомнительно, чтоб Шона это остановило.

На подходе к Седьмой показалось, что похожая на Алисию женщина вышла из дверей Центра и двинулась вниз по кварталу. Он перешел на рысь, стараясь догнать, прибавил скорости, увидев, как она свернула за угол. Похоже, домой возвращается.

За углом разглядел ее за полквартала. Заметил, как она шагнула к бровке, чтоб не столкнуться с каким-то типом, который выметал тротуар. При этом оказалась рядом с темным фургоном. Тут на глазах у Джека, скользнув, открылась боковая дверца, дворник бросил метлу, схватил женщину, впихнул в фургон, вскочил следом. Дверца захлопнулась, фургон с ревом сорвался с места.

Он споткнулся, заморгал. Не почудилось ли, в самом деле? Только что была тут, а через мгновение исчезла.

Проклятье!

Сделал спринтерский рывок, расталкивая людей, сумки, коляски, догоняя видневшийся впереди фургон. Сейчас у Восьмой авеню вспыхнет красный фургон должен остановиться...

Нет, он с визгом свернул на Восьмую, сопровождаемый возмущенным хором гудков.

Джек продолжал бежать. Добежав до Восьмой, остановился, тяжело дыша, щурясь на поток рубиновых хвостовых огней, направлявшихся к жилым кварталам. Увидел удалявшийся автомобиль впереди в двух кварталах.

Что теперь, лихорадочно думал он. Даже точно не скажешь, что это Алисия. Даже если она... надо держаться в сторонке. Самому пускаться в погоню опасно. За такие ковбойские штучки непременно попадешь в кутузку, а в кутузке его жизнь пропала. Лучше звякнуть копам — 911, — пускай разбираются.

Однако он не разглядел номер фургона, не заметил никаких отличительных признаков.

В темном грузовике где-то на Восьмой авеню... как мне кажется...

Правильно. Очень ценная информация...

Слева раздался гудок. Такси собиралось отъехать от бровки, Джек стоял у него на пути. Он поднял руку и подскочил к таксисту.

Алисия чувствовала, как сердце выскакивает, колотится о ребра, слышала хриплый свист из собственных ноздрей, стараясь высвободиться из пластырной ленты, привязавшей ее к сиденью.

Они меня убьют, думала она. Я кончу так же, как другие.

Все случилось так быстро! Мужчина схватил ее среди улицы, толкнул в фургон, прыгнул следом. Не успела она среагировать, дверца хлопнула, ее примотали к сиденью липкой лентой, короткой полоской заклеили рот. Глаза затуманили слезы. Чего им от нее нужно?

И тут она вспомнила. Они меня не могут убить. Иначе дом достанется Гринпису.

А вдруг дело не в этом? Вовсе с домом не связано? Без конца слышишь об исчезнувших людях. Вдруг это просто случайное похищение?

В фургоне было темно, как в могиле. Виднелась фигура впихнувшего ее в машину мужчины, чувствовалось, что позади нее еще кто-то сидит. Первый отобрал сумку, кажется, рылся внутри — слышно было, как перебирается содержимое. Что ищут? Кто это такие? Чего им...

Сидевший за спиной неожиданно заговорил. Раздался знакомый гнусавый голос:

— Привет, сестренка.

Томас.

Алисию словно ножом пронзило. Она его не видела, но хорошо представляла — гладкие темные волосы, рябое лицо с крупным носом, грушевидное тело. Растолстел ли с момента их последней встречи десять лет назад? Несомненно.

Хотела заорать на него, только ясно: из заклеенного рта не вылетит ни единого звука. Поэтому она прекратила биться в путах, стараясь успокоиться. Не доставлять ему удовольствия видеть ее перепуганной.

— Жалко, что довелось вот так встретиться, — небрежно, как ни в чем не бывало, продолжал Томас. Она почти слышала его усмешку. — Только мне хочется осуществить одну непреодолимую мечту. И без всяких околичностей объяснить, как нас обеспокоило то, что ты сделала или пыталась сделать вчера ночью с домом.