Скотт Смит - Руины

— Вон там, — сказал он и повернул ее голову влево, — там что-то в воздухе, похожее на шар. Видишь?

Как Эмми ни старалась рассмотреть, она ничего не увидела, кроме темноты.

Пока девушка пыталась вглядеться в темноту, Джеф крикнул, что они с Матиасом вернулись. Им осталось только покрепче связать веревку и наконец вытащить Эмми с Эриком из этой дыры.

Эмми и Эрик немного поспорили, кто будет первым. Они уступали друг другу эту возможность. Эмми настояла, чтобы первым поднялся Эрик. В конце концов он был ранен и уже так много времени провел в этом подземелье. Она убеждала его, что не испугается остаться здесь одна, все равно это ненадолго. Но Эрик даже слышать не хотел ее доводов подниматься первым. Наконец Эмми согласилась и признала, что она, конечно, боится оставаться здесь и будет рада быстрее выбраться из шахты.

Вскоре наверху заскрипела лебедка. Джеф и Матиас опускали веревку.

Было очень темно, и поэтому Эрик и Эмми не видели, как конец веревки приближался к ним, но все равно стояли, задрав головы. Вдруг скрип прекратился.

— Поймали?! — крикнул Джеф.

Эрик и Эмми стояли, вглядываясь в темноту и пытаясь ухватить в воздухе конец веревки. Так прошло несколько минут, пока Эмми не нащупала его.

— Вот она, — сказала она Эрику. — Есть! — крикнула Эмми Джефу.

— Крикни, когда поднимать, — ответил Джеф.

Эмми слышала тяжелое дыхание Эрика.

— Ты уверен? — спросила она.

— На все сто, — сказал он и засмеялся, вернее, сделал вид, что смеется, — только не забудь вернуть веревку.

— Не волнуйся. А как мне обвязаться?

— Надень петлю через голову и затяни посильнее под мышками.

Эмми так и сделала, а Эрик помог ей покрепче затянуть веревку.

— Ты в порядке? — снова спросила Эмми. В темноте она почувствовала, что Эрик кивнул.

— Хочешь, я крикну, — предложил он.

— Я сама.

Эрик ничего не ответил. Он стоял рядом и держал одну руку на плече Эмми. Она подняла голову и крикнула:

— Готово!

В следующий момент лебедка заскрипела, Эмми поднялась в воздух, и Эрик опустил руку. Через несколько мгновений она уже скрылась в темноте.

Вдруг тишину шахты нарушил уже знакомый звонок. Сначала Эрику показалось, что он исходил откуда-то сверху. Потом уже звонил справа, почти у его ног. Он наклонился, но нащупал на земле только листья и стебли. Они были такими влажными и склизкими, что напомнили Эрику змеиную кожу.

Ребята наверху тоже услышали звон. Скрип лебедки моментально прекратился, оставив бедную Эмми висеть где-то посреди шахты.

— Ты видишь его?! — крикнул Джеф.

Эрик не ответил. Теперь этот странный звук переместился ко входу во вторую шахту, а потом как будто нырнул туда и стал удаляться.

— Эрик? — крикнула Эмми.

Вдруг слева появился большой бледно-желтый шар. Эрик знал — это игра воображения. Но почему тогда он думал, что этот странный звук реален. Может, он такой же мираж, как шар? Эрик не собирался лезть за звуком во вторую шахту. Он вообще больше не хотел двигаться и решил, что будет стоять на месте, держа в руках лампу и спички, и ждать, пока ему не сбросят веревку.

— Я ничего не вижу! — крикнул он.

Лебедка снова заскрипела.

Рана на ноге немного успокоилась, зато теперь заболела голова. Эрику нестерпимо хотелось есть и пить, усталость напоминала о себе. Он пытался не думать об этом и старался успокоиться. Но теперь, без Эмми, в полном одиночестве, это было сделать гораздо тяжелее. Сейчас мысль о том, что местные жители могут уйти и оставить их, казалась Эрику абсолютно нереальной. И как они с Эмми могли вообразить, что им удастся подать знак пролетающему над ними самолету?

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, начинавших одолевать его, Эрик снова начал играть в слова: «Город, гарнизон, гора, галстук, гастроли…»

Вскоре лебедка перестала скрипеть, и Эрик услышал, как ребята наверху помогают Эмми выбраться из шахты.

А что, если греки не придут на помощь? А если и придут, то тоже застрянут здесь, на холме? «Дельфин, — продолжал вспоминать слова Эрик, — драпировка, доскональность. А что будет, если не пойдет дождь? Где тогда взять воду? Дорога, дом, — пытался отвлечься он, — дерево, достояние». Эрик подумал о том, что надо бы промыть раны. Но у него не было возможности это сделать. Эрика стали посещать еще более темные мысли… о гангрене… о том, что он мог лишиться ноги… «Ежевика, ель, естествознание…»

А Пабло?.. Что будет с ним и его спиной?

Лебедка снова заскрипела, и Эрик встал: «Жизнь, железо, жара…» В одной руке он сжимал коробок спичек, а в другой — рукоятку лампы. Он поднял руки над головой в ожидании веревки.